17
Генеральный прогон праздничного концерта прошел на сцене Дома офицеров вечером в пятницу, за день до дня полка. В темном зале сидел худсовет: начальник Дома офицеров, политрук Светлаков и другие ответственные лица с значительным и сознательным выражением. Татьяна Лихарева слегка нервничала, объявляя концертные номера и отслеживая процесс переодевания артистов и их готовность к выходу на сцену. В костюмерной Дома офицеров нашлись народные костюмы для кадрили и коротенькое обтягивающее светло-голубое платье из воздушной ткани с нашитыми блестками, расклешенное внизу, для чачача. Лена дома его отстирала с синькой, привела в порядок. Виктору придали оттенок латиноамериканского мачо, позаимствовав пеструю рубашку у Сережи Кириенко, таких в 1962 году советским военным не выдавали, рубашка в клетку партнерше показалась слишком строгой и чопорной. На этом экзотика и набор костюмных красивостей ограничились в пользу телесности и ритма. Партнерша волосы сколола тугим пучком на темечке, отчего вся ее стройная фигура вытянулась, изумительно подчеркивая ее гибкость и грациозность. Вся танцевальная группа с любопытством ждала чачача, так как Лена на все репетиции танца никого никогда не пускала, закрывая зал на ключ. После поклона партнеров воображаемой публике в зале, Таня не удержалась от похвалы:
– Как у вас чувственно все получилось!
По завершению прогона майор Светлаков посмотрел на присутствующих своими прозрачными убежденными глазами, потом куда-то в глубину сцены, размял свои уставшие от долгого молчания губы при подборе подходящих формулировок, лозунгов, резолюций:
– Ну что ж, неплохих артистов я вам откомандировал! Все вышло сбалансировано, идейно выдержано, с учетом исторических и народных традиций. По завершению дня полка можно будет походатайствовать о поощрениях для участников концерта, – напомнил он о своей организаторской и направляющей роли в подготовке дня полка.
– А нельзя сделать ходатайство на помощь по вступлению в партию? – Леша Княжнин попытался найти пользу от текущего внимания политработника. Вступить в партию хотели многие, членство помогало в построении карьеры и установлении необходимых связей и при возврате к гражданской жизни было бы серьезным подспорьем.
– Членство в партии – это привилегия для того, кто себя затвердил в профессиональной среде, для кадровых военных в нашем случае. Может, ты и считаешь себя подходящим кандидатом, инициативным, напористым, поешь хорошо, рассуждать любишь, но кандидатуру твою рассматривать будет собрание профессионально связанных людей.
Сделайте решительный шаг, и мы будем внимательно смотреть на все необходимые условия для вашей хорошей карьеры.
– Жаль, что партия превращается в секту вместо дискуссионного клуба, – не удержался Алексей от острого слова. – В секту, которая все канонизирует и не желает никаких перемен, а каждый сектант пропагандирует понятый им канон.
– Партия вооружена передовым учением построения общества… – майор Светлаков не хотел никакой дискуссии, время было позднее, нужно было деликатно использовать общий настрой побыстрей разойтись. Володя Сержантов сбежал с прогона сразу после кадрили, его сильно беспокоило состояние Валечки, ее неконтролируемые переходы от депрессии к чрезмерной активности и обратно. Да и остальные участники художественной самодеятельности держались ближе к выходу.
– Вот это и странно: людей, подтвердивших положительными оценками на экзаменах знание и понимание марксистско-ленинской философии и научного коммунизма, этого передового учения построения общества, вы принимаете в партию неохотно, но доверяете им растолковывать рядовому и сержантскому составу ее стратегию и текущую политику…
– Это подчеркивает умение партии использовать резервы, но она не желает быть партией умников и начетчиков, и вы знаете правило: подводите к вступлению в партию трех солдат, и ваше заявление будет тут же рассмотрено.
– Это напоминает примитивный базарный обмен, баш на баш, и попахивает торгашеством и фарисейством.
– Товарищ Княжнин, если у вас есть желание подискутировать, запишитесь в дискуссионный кружок при доме офицеров, – Светлаков говорил с таким выражением, словно у него во рту было что-то неприятное на вкус, что хотелось сплюнуть, но сделать это публично он не мог. – Танечка, ведь кружок функционирует? – обратился он за поддержкой в Татьяне Лихаревой.