– Не знаю…
– На погонах у него что-нибудь было, лычка какая-нибудь? – нетерпеливо подсказал дознаватель.
– Он выше меня, я только крестики на воротничке запомнила.
– Значит, запишем «эмблема ракетных войск и артиллерии на петлицах»…
Для проформы майор быстро спросил:
– Не получала ли ты от кого задания пробраться на территорию воинской части?
– Мне никто ничего не говорил, да я и сама не знала, что мы на территории воинской части, – испуганно ответила девочка, теребя подол ситцевого платья.
– Где вы встретились с Витей? – особист бросил на нее неприязненную усмешку, с нажимом произнося имя подозреваемого.
– За околицей, на поляне.
– А ограждения по дороге на сеновал ты не видела? И на кладбище оградой могилу обносят, чтобы заходил только тот, кому положено.
Оля не помнила, как они с выбранным ею спутником преодолели какой-либо забор или ограждение, и ничего не могла ответить на вопросы следователя о месте и способе прохода в охраняемую зону.
– А о том, что могут застукать, подумала?
Не смотря на смертельную усталость, Ольга уже немного успокоилась. Какая ерунда, ну что с ней могут сделать! Ну покричит немного мать. Обойдется.
– А как выходить обратно собиралась? Не боялась оказаться в сексуальном рабстве: днем взаперти, а ночью – по кругу всем, кто хочет? В газетах об этом не читала?
Можно было бы и не задавать вопросы, предполагающие убедиться в безалаберности деревенской девчонки. Она и сейчас не знала, как выбраться из дивизиона, вся надежда ее была на помощь задержавшейся с ней женщины.
– Витя про себя что-нибудь рассказывал? Особые приметы у него есть?
Оля уже и не помнила, о чем они говорили с ухажером на поляне, а на сеновале – ничего не говорили. Из особых примет запомнилось только то, что он был в форме и полностью не раздевался. Настя про себя подумала, что место нахождения солдата или сержанта установлено, и куда он денется из-за колючей проволоки, но с полученными данными нужно подозревать всех Викторов дивизиона. Из-за бестолковости полученных ответов и бесполезности всего допроса майор заметно злился, попытался достичь какого-либо успеха путем запугивания девчонки, повторяя уже заданные вопросы, но она от этого только больше замыкалась и с надеждой поглядывала на Настю, как будто сержант медицинской службы могла что-то сделать против майора особого отдела.
Тактика девчонки, если она вообще была применена, принесла результат: после двух часов допроса майор Рыкунов решил закончить это бесполезное мероприятие по выяснению обстоятельств нарушения границ охраняемой территории, проникновения на нее постороннего лица и установления причастных к нему лиц. Ну не организовывать же построение всего личного состава дивизиона для поиска того, кто будет выше девчонки и иметь крестики на воротничке! А дежурная смена на кухне, других хозяйственных помещений, караул по периметру дивизиона и его стартовых позиций! А еще бригада головастиков и группа приданных связистов! Организовывать повторные построения? Кроме мороки практически никаких перспектив установления этих самых причастных лиц. Да и Витя – скорее условное имя, чем фактическое. Он ограничился телефонным звонком майору Северову вызвать в штаб всех Викторов и Виталиев по списочному составу дивизиона и приданных подразделений. Настя про себя отметила, что вопросов Оле об установлении остальных участников изнасилования не было задано.
Перед штабом дивизиона капитан Левко построил всех прибывших Викторов и Виталиев. Втроем: он, майор Рыкунов и Оля встали перед шеренгой построившихся военнослужащих. Настя с лейтенантом-милиционером наблюдали за опознанием со стороны. Левко произносил звание, фамилию, имя, отчество по списку, который у него был вложен в какой-то канцелярский журнал, военнослужащий делал шаг вперед и произносил «я». Всех вместе Викторов-Виталиев оказалось двенадцать человек, среди них – сержант, которого Настя не раз видела вместе с Коростелевым. Под определение «высокий» подпадала половина, красивыми можно было назвать двух служивых, с натяжкой – четырех, все-таки ночная темнота скрадывает острые и резкие черты лица, а также возрастную прыщавость. Ольга не прореагировала ни на одного из солдат на организованных для нее смотринах. Для пущей достоверности опознания особист вместе с девочкой прошли вдоль шеренги военнослужащих – все-таки у них был близкий контакт, да и в собеседовании она показала, что могла бы сориентироваться в соотношении ее и Вити роста. Настя, наблюдавшая за процессом со стороны, обратила внимания, что все Викторы-Виталии с усмешкой, растерянно или нагло смотрели в лицо Оли, и только коростелевский сержант высоко держал голову, направляя взгляд поверх ее головы, ей показалось это подозрительным. Но нарушительница границ режимной территории никак на него не отреагировала, майор тоже ничего не заметил. Никакого результата! Запаха алкоголя ни от кого не было, за десять-двенадцать часов он мог и выветриться из организма. Размотать с наскока ничего не удалось.