Разведывательные службы Франции и других дружественных стран сразу по окончании Второй мировой войны приступили к поиску Фулканелли, возможно, именно благодаря его знакомству с такими учеными, как Кюри. Канселье подтвердил это в разговоре с отцом Альбертусом, намекнув, что Фулканелли до сих пор еще ищут. Видимо, в конце войны, то есть в 1945 г., он, в том или ином качестве, действительно существовал.
Для человека, который умер или исчез незадолго до 1926 г., если верить предисловию Канселье к первому изданию «Тайны», такой срок иллюзорной деятельности можно признать рекордным. Внимательно проанализировав свидетельства Канселье, мы можем вычленить общий контур событий. С 1915 г. приблизительно по 1919 г. Канселье был в непосредственном контакте с Фулканелли. В 1922 г. он посещает Канселье в лаборатории Сарселле, возможно, чтобы передать ему порошок философского камня и груду манускриптов. Затем Канселье многократно рассказывает нам о встрече в 1930 г. и еще раз — в 1952 г., когда произошла, видимо, самая удивительная встреча.
Как бы там ни было, но эта упрощенная хронология имеет для нас весьма важное значение. Фулканелли ни разу не посещал Шампаня и Канселье в тот период, когда они жили по соседству. Он навещает Канселье у Сарселля, а где происходила встреча в 1930 г., мы так уже никогда и не узнаем. Отсутствием Фулканелли объясняются многие другие происшествия, кажущиеся нам менее загадочными, — например, публикация учения, на которую столь свободно решились Канселье и Шампань. Может быть, Канселье действительно считал, что, как сказано в предисловии к первому изданию «Тайны», он более не встретится с Фулканелли вновь.
Какой же шок должен был испытать Канселье в 1930 г., когда учитель вернулся после того, как обе его книги были уже опубликованы. Возможно, Фулканелли не одобрил того, что Канселье и Шампань сделали с его трудом. В таком случае становится понятным, почему Шампань неожиданно предался апатии и пьянству, которое через два года стало причиной его смерти. Конечно же, спустя пятнадцать лет Фулканелли порвал отношения с Канселье и предоставил его самому себе. Однако Фулканелли, видимо, хотел восстановить контакт со своим учеником и подал ему какой-то знак. Что-то в этом роде, видимо, произошло, ибо, как мы знаем, Канселье оставался доверенным лицом.
В 1952 г., после почти двадцати двух лет ожиданий, Канселье, как сам он сообщал, встретился со своим мастером в последний раз. Перед смертью Канселье поведал эту историю многочисленным друзьям и исследователям. Получив сигнал, Канселье направился в определенный город, где его встретила машина и отвезла в потаенное место в Пиренеях. Добравшись до величественного замка, Канселье удостоился приветствия своего старого мастера, Фулканелли, который теперь, то есть в начале пятидесятых, выглядел как его ровесник, хотя мастеру еще в 1930 г. было около восьмидесяти.
С этого момента повествование Канселье становится туманным, словно то был сон, а не явь, превращается в нагромождение не укладывающихся в голове событий и фактов. Все было, как в истории о Парцифале, впервые оказавшемся в замке, где хранилась чаша Грааля: точно так же, но теперь уже перед взором Канселье чудеса сменялись чудесами, а он даже не задавался вопросом, почему это все происходит. И, подобно Парцифалю, Канселье под конец оказался за стенами замка, который начал исчезать, оставляя после себя лишь чувство удивления: что же все это было?
Ему отвели комнатку наверху башенки и «крохотную лабораторию» для опытов. Под наплывом впечатлений от маленькой лаборатории он не переставал удивляться ей, ведь даже самая просторная и величественная лаборатория едва ли смогла бы сравниться с нею. Встретившись с другими посетителями, Канселье начал догадываться о том, что замок мастера стал убежищем совершенствующихся в своем искусстве алхимиков. Вечером он увидел группу маленьких детей в одеждах XVI в., они играли во дворе под окном. Канселье, как и Парцифалю, даже в голову не приходило, что можно расспросить обо всем увиденном. Он лег спать и все забыл.