Любопытно, что в одном из авторитетнейших раннехристианских источников, так называемых Климентинах (творениях св. Климента, папы римского (занимал римскую кафедру в 88(90)—97(99) гг. н. э.), одно время входивших в канон Нового Завета, а затем объявленных церковью девтероканоническими книгами, св. Климент в послании к коринфянам в ряду тяжелейших грехов наряду с прелюбодеянием называет стремление к изменениям и реформам, особенно в церковной сфере: «Итак, будучи уделом Святого, будем делать все относящееся к святости, убегая злословия, нечистых и порочных связей, страсти к изменениям… и гнусной гордыни» (I послание к коринфянам XXX). (Прим. пер.)
(обратно)В V–VI вв. в единой неразделенной церкви не раз возникали ереси, в которых Богоматерь стремились изобразить не Богородицей, как предписывает учение Православной церкви, а всего лишь Христородицей, то есть матерью человека Христа, с которым после Крещения соединился Божественный Логос. Подобные ереси были сразу распознаны и осуждены. (Прим. пер.)
(обратно)По преданию, первые иконы Пресвятой Богородицы были написаны св. апостолом и евангелистом Лукой, причем одна из них — на крышке того самого стола, за которым вкушали трапезу Сам Христос и Его Пречистая Матерь. (Прим. пер.)
(обратно)Ср. у Матфея: «Иаков родил Иосифа, мужа Марии, от которой родился Иисус, названный Христос. Итак, всех родов от Авраама до Давида четырнадцать родов; и от Давида до переселения в Вавилон четырнадцать родов; и от переселения в Вавилон до Христа четырнадцать родов» (Мф. 1, 16–17). Любопытно, что постоянное подчеркивание здесь — даже в ущерб точности — числа «четырнадцать родов» обусловлено тем, что гематрия (числовое значение букв имени) Давида составляет именно 14. По-древнееврейски оно записывалось тремя буквами: Д (4), В (6) и Д (4), в итоге — 14. Авторы родословия видели в этом особый провиденциальный смысл. (Прим. пер.)
(обратно)Непорочное Зачатие Девы Марии не имеет никаких канонических обоснований ни в Новом Завете, ни в Священном Предании и присутствует лишь в догматике католической церкви. Кстати, догмат об этом был принят на I Ватиканском соборе в 1870-е гт. и является инновацией, введенной Римом в ответ на гипертрофированное развитие почитания Богоматери. Восточная Православная церковь этого догмата не признает. (Прим. пер.)
(обратно)Имеется в виду Протоевангелие от Иакова, брата Господня по плоти, в котором, в частности, сказано: «И жрец принял ее и, поцеловав, дал благословение… И посадил Ее на третьей ступени у жертвенника, и сошла на нее благодать Господня, и Она прыгала от радости, и полюбил Ее весь народ Израиля» (Протоевангелие от Иакова, 7, 7–8). (Прим. пер.)
(обратно)Протоевангелие от Иакова, 8, 2. (Прим. пер.)
(обратно)Пересказ 9-й главы Протоевангелия от Иакова. (Прим. пер.)
(обратно)Пересказ 11-й и 12-й глав Протоевангелия от Иакова. (Прим. пер.)
(обратно)Любопытно, что в западной католической традиции в названиях храмов в честь Богоматери никогда не используются слова «Богородица» или «Богоматерь», а неизменно звучит формула «наша Госпожа» (франц. Notre Dame, англ. Our Lady, исп. Nuestra Secora и пр.). Другими словами, в этих формулах звучит своего рода «фигура умолчания», ибо под «нашей Госпожой» можно понимать какое угодно божество. (Прим. пер.)
(обратно)У того же св. Климента, папы римского, в I послании к коринфянам есть удивительная XXV глава, имеющая подзаголовок «Сказание о Фениксе, как образ воскресения». В нем рассказывается, что в восточных странах, около Аравии, живет птица Феникс. «Она рождается одна и живет по пятисот лет. Приближаясь к своему разрушению смертному, она из ладана, смирны и других ароматов делает себе гнездо, в которое, по исполнении своего времени, входит и умирает.
Из согнивающего же тела рождается червь, который, питаясь влагою умершего животного, оперяется; потом, пришедши в крепость, берет то гнездо, в котором лежат кости его предка, и с этою ношею совершает путь из Аравии в Египет, в город, называемый Илиополь [Гелиополь. — Прим. пер.], и, прилетая днем, в виду всех кладет это на жертвенник солнца […] Жрецы, рассматривают летописи и находят, что эта птица являлась по исполнении пятисот лет». Любопытно, что мифологическое сказание о птице Феникс, весьма близкое к тексту Климента, есть у Геродота (II, 73). О том же Фениксе упоминается и в книге Иова (Иов, 29, 18). В переводе с древнееврейского это место читается: «я умру со своим гнездом и умножу дни как феникс». В переводе LXX (Септуагинта) под Фениксом, вероятно, понимается финиковая пальма. Св. Климент первым из христианских авторов изображает Феникса как прообраз будущего спасения. Ему последовал Тертуллиан, который слова Псалмопевца (91, 13) «праведник как Феникс процветет» связывал с фантастической птицей. (Прим. пер.)
(обратно)