Разделение на латышей, эстонцев, литовцев, поляков и даже украинцев или белорусов польской территории до 1939 г. давало возможность выбора — поехать назад домой или остаться в Западной Германии в качестве лиц без подданства[49].
ЮНРРА, кроме того, проводила антисоветскую работу за невозвращение на Родину и с остальными группами советских граждан, находившимися за рубежом. Для осуществления этого англо-американцами привлекались многочисленные «белогвардейские комитеты», которые действовали в зонах союзников{168}. К числу таких «комитетов» принадлежали «Украинское народное объединение» (г. Аугсбург), возглавляемое генералом Сигорским и Бандурой; «Комитет эмигрантов» (г. Висбаден), возглавляемый доктором Пироговым; «Комитет бесподданных» (г. Траукштейн) во главе с белоэмигрантом генералом Анухтиным и др.[50] Все эти «комитеты» работали при поддержке и прямой помощи ЮНРРА, открыто проводили агитацию среди советских граждан за невозвращение в свою страну и вербовку их на работу в Канаду, Бельгию, Америку, Францию, Австралию и т.д.
Характеризуя положение советских граждан в лагерях, состоявших под контролем и руководством различных «комитетов» и ЮНРРА, необходимо указать, что в эти лагеря наших офицеров старались не допускать под предлогом того, что советских граждан в них будто бы нет. Используя своё положение, официальные представители ЮНРРА являлись, по существу, организаторами антисоветской агитации среди советских граждан. Они же выдавали невозвращенцам документы о бесподданстве, оформляли вербовку на работу в различные страны. Так, советская гражданка Галина Сашко, уроженка г. Киева, обратилась в ЮНРРА в г. Регенсбург, заполнила регистрационную карточку, в которой указала, что она не из Киева, а из деревни Синятик, возле Коломеи, и желает ехать в Канаду. Ей выдали документ, указывающий, что Сашко «по политическим, социальным и религиозным причинам не хочет возвращаться в СССР и находится под покровительством ЮНРРА»{169}.
В г. Брук у полицейского управления советские офицеры часто наблюдали очередь в 200–250 человек советских граждан, которые стояли за получением паспортов иностранного подданства. В городах Мосбах, Хальброн, Глионд, Мюнхен имелись бюро, выдававшие паспорта советским гражданам, не желавшим возвращаться в свою страну. Паспорт был с вымышленной фамилией и национальностью. В г. Мюнхене оформление вербуемых советских граждан для выезда на работу в другие страны производилось в центральной дирекции ЮНРРА{170}.
Офицеры органов репатриации в январе 1946 г. вскрыли факт оформления англичанами 577 человек советских граждан как турецких подданных, из которых 210 были крымские татары. Об этом факте советский представитель по репатриации сделал заявление полковнику английской службы Логан-Грею, но ответа не получил{171}.
В лагерях, где находились советские граждане, администрация назначалась, как правило, из членов ЮНРРА и русских белоэмигрантов, например, в лагере № 1–2 в местечке Канфенберг, где находилось более 1800 человек наших соотечественников. В лагере издавалась антисоветская газета украинских националистов «Информационный бюллетень», активно проводилась работа среди советских граждан за невозвращение в СССР. На требование советских офицеров репатриации о смене администрации лагеря и назначении её из советских граждан комендант лагеря майор Джарни ответил, что эта администрация вполне устраивает ЮНРРА{172}.
По указаниям английского командования ЮНРРА проводила учёт советских граждан в лагерях. Существовавшая система учёта давала возможность военным преступникам записываться под любой фамилией и национальностью. При желании человек в лагере мог менять национальность и фамилию несколько раз. Документы учёта ЮНРРА в лагерях на перемещённых лиц заполнялись со слов, без предварительной проверки. На основании регистрационных карточек из лагерей австрийская полиция выдавала удостоверения личности любой национальности с фотокарточкой.
Представители ЮНРРА в лагерях открыто заявляли, «…что другой системы учёта мы не можем ввести, так как почти все перемещённые лица, прибывая в лагеря, не имеют на руках никаких документов»{173}. Советским гражданам, записанным под другими именами, представители ЮНРРА (англичане, канадцы) при посещении лагерей советскими офицерами приказывали не говорить по-русски, чтобы не выдать себя. Например, в центральном лагере ЮНРРА «Баулейтунг» в г. Филлах 7 февраля 1946 г. комендант лагеря майор Витте Наотес заявил, что советских граждан в лагере нет. А когда у канцелярии лагеря собралась толпа советских граждан (около 350 человек), комендант привлёк полицию лагеря для разгона толпы{174}.
В то же время, нужно отметить, что и Англия, а чуть позже и США сделали всё возможное, чтобы ублажить Советский Союз. Репатриация долгое время шла именно по советскому сценарию. Причём союзники вынуждены были поступаться частью западных демократических ценностей, в том числе и правами личности. «Ради выполнения желаний Советского правительства, — писал Патрик Дин, помощник юридического советника МИД Великобритании, — мы… растянули наш закон до крайних пределов, с тем чтобы всех советских граждан, независимо от того, служили они в Красной Армии или нет, можно было отправить назад в Советский Союз, невзирая на их желание»{175}. Ярчайшее тому свидетельство — массовые выдачи советским властям участников коллаборационистских соединений, в составе которых было немало русских эмигрантов времён революции и Гражданской войны. Это шло вразрез с международной конвенцией, этого не было предусмотрено и Ялтинским договором — «правовой базой» репатриации.
После прекращения деятельности ЮНРРА, с июля 1947 г., западные власти при проведении своей политики в отношении перемещённых лиц стали опираться на так называемую«Международную организацию по делам беженцев и перемещённых лиц», учреждённую на Нью-Йоркской сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Сокращённо она называлась ИРО, и с 1 июля 1947 г. эта организация фактически заменила собой ЮНРРА, перенеся полностью все её функции[51].
Система построения и устав ИРО были, по сути, навязаны англо-американским блоком. Поэтому и деятельность этой организации целиком находилась под контролем Соединённых Штатов. В состав организации входили: США, Англия, Франция, Австралия, Аргентина, Бельгия, Бразилия, Венесуэла, Гватемала, Голландия, Дания, Доминиканская Республика, Исландия, Канада, Китай, Новая Зеландия и Норвегия[52].
Формально ИРО ставила перед собой три задачи — переселение, устройство на месте и репатриацию перемещённых лиц и беженцев. С момента создания организации под её опекой было до 1,5 млн. человек, находившихся главным образом в Германии, Австрии, Италии и других странах Европы. Американское государственно-политическое руководство поставило ИРО задачу — в течение двухлетнего периода переселить в различные страны до 900 тысяч перемещённых лиц, устроить в Германии, Австрии, Италии и других странах Западной Европы до 600 тысяч человек.
Советский Союз не вошел в состав членов ИРО и не признал её ни юридически, ни фактически. Советское правительство с момента зарождения этой организации отнеслось к ней отрицательно, поскольку она ставила целью не возвращение перемещённых лиц в страны их происхождения, а вывоз их в заокеанские страны и использование в определённых целях англо-американского блока{176}. Практика деятельности ИРО целиком подтвердила правильность данной оценки. Эта организация была не что иное, как аппарат, при помощи которого англо-американские реакционные круги получали дешёвую рабочую силу и пополняли редеющие ряды антисоветской эмиграции[53]. Во главе ИРО и на ответственные посты руководства её деятельностью были поставлены американцы, частично англичане и в небольшом количестве французы. Американские власти занимались субсидированием ИРО как в открытой форме, в виде членских взносов, так и в скрытой, через субсидирование ими разного рода «благотворительных» обществ, комитетов, союзов и т.п.[54]