Свон все же высвободила руку, под предлогом, что нужно надеть чепец. Только она поднялась, собираясь уйти, со стороны входа в беседку послышались голоса. Она опять присела рядом с Даком. Выходить сейчас было неудобно: трудно объяснить, что она делала в кустах с хозяйским сыном.
Между тем в беседку зашли двое – мужчина и женщина. И они целовались. Шепот мужчины прерывался тихим смехом женщины. Шуршание множества юбок сопровождалось поскрипыванием одного из трех диванов, установленных в беседке
– Ты уверен, что нас никто не увидит?
– Да, это место мало кто знает. Слуги сюда не придут, а остальные заняты гостями. Я так скучал.
Опять звук поцелуев.
– Но ты хотел поговорить о чем-то важном? – женщина отстранилась и даже попыталась встать. Но мужчина вернул ее на место.
– Успеем. Сначала о нас, любимая. Надеюсь, вся эта дурацкая история не разлучит нас? Вспомни, как долго мы вместе. И как крепко связаны.
– Да уж, – голос дамы стих, будто она поникла. – О таком не забудешь. А если и случиться, ты обязательно напомнишь.
– Ну, о чем ты, дорогая? Я только о своей любви к тебе! Только о любви! Надеюсь, твои чувства остались прежними?
Женщина, как эхо, повторила, – Остались прежними…
Потом мужчина прижался к спутнице и, целуя, опрокинул ее на диван. Она слабо отбивалась, но он не позволил подняться. Одной рукой удерживая любовницу, другой стал задирать юбки.
Свон с Даком сидели тихо, как мыши. Но лицо кавалера было направлено в их сторону, и он мог обнаружить нечаянных свидетелей в любой момент.
Свон находилась в растерянности. В беседке парочка, совершая ритмичные движения, сопровождала их тихими стонами. Девушка зажала уши руками, чтобы не слышать звуки единения любовников. Посмотрела на Дака и поняла, что с ним что-то происходит: он сидел, обхватив голову руками и тихо раскачивался. Когда Свон осторожно дотронулась до его плеча, вздрогнул.
– Боже! – прошептал он. – Боже!
В беседке между тем уже оправляли одежду.
– Теперь, когда ты получил, чего желал, объясни, зачем позвал? – раздраженно шептала тайная любовница, будто не она смеялась, принимая ласки, несколько минуту назад.
– Я хотел поговорить о нашем сыне, – начал мужчина.
– О нашем?! – почти закричала женщина, – Я просила забыть об этом! Ты обещал даже не заикаться! И что теперь?
– Теперь он возобновил преследование своих братьев и сестер. Ему нужно объяснить, что они – родная кровь. Я хочу его остановить, пока не поздно!
Дама стала метаться по беседке, словно ее загнали в клетку.
– Они получают то, что заслуживают. И не тебе поучать моего сына.
– Нашего. Нашего сына.
– Не смей подходить к нему! Иначе, иначе… – женщина пыталась подобрать слова, но ее эмоциональная речь была прервана холодным голосом собеседника:
– Что иначе? Ты знаешь, чем рискуешь. А он, узнав о нашей связи, поймет, чем он рискует. И оставит, наконец, мое имя в покое.
– Твоим детям и твоей жене-курице нужно было раньше думать об имени и карьере. Если ты не позаботился об их воспитании, придется позаботиться другим.
Она решительно повернула к выходу.
– Я предупредил, – бросил ей в спину мужчина.
– Я тоже, – прошептала рассерженная любовница, и невысокая фигура покинула беседку.
Мужчина продолжал приводить себя в порядок, застегивая колет. Когда незнакомка скрылась за стеной шиповника, Дак поднялся и двинулся в сторону беседки. Свон попыталась ухватить его за руку и остановить, но он действовал решительно.
– Папа! – визгливо крикнул он.
Мужчина в беседке резко обернулся.
– Я все видел! Как ты мог?
Послышался звук пощечины. Это граф Шовеллер ударил сына и что-то зашипел.
– Я знаю, с кем ты был! – схватившись за щеку, продолжил кричать Дак.
– Молчи, дурак!
Но толстяка было не остановить, у него началась истерика.
Свон, воспользовавшись тем, что эти двое отвлеклись, нырнула в тень и быстро покинула опасное место, оставив кричащих людей разбираться без свидетелей. Она поняла, что опять попала в историю, которая может весьма плачевно для нее закончиться.
Стараясь быть незаметной, она прошмыгнула на кухню, смешалась с толпой слуг и бухнулась на то место, где недавно отдыхала Берта.
Свон не могла отдышаться. Ей стало до невозможности жутко. Вдруг Дак призовет ее в свидетели, когда решит выложить графине Аллин о порочной связи отца? Вытирая рукавом вспотевший лоб, она вдруг заметила, что чепца на голове нет. Неужели обронила за беседкой? К лицу прилил жар. Вот растяпа! Нужно утром обязательно сходить за чепцом.