- Ты моя, слышишь? - говорил он, едва оторвашись от желанных губ, снимая легкую накидку с ее плеч - Ты только моя...
- Не отпускай меня сегодня... - ее шепот мгновенно пленил мужчину, который итак был у нее в плену.
- Я больше не отпущу тебя никогда...
Новая волна чувств. Гораздо сильнее чем прежде. Мгновенно Мила оказывается у Семина на руках. Еще мгновение и она спиной чувствует старую, скрипучую кровать. Одежда, как ненужный мусор, брошена в углу. Так сильно, так глубоко, буквально под кожу, каждое движение. Мужчина не хотел оставлять ни миллиметра не зацелованной кожи. Ему безумно нравился запах каштановых волос. Нравилась легкая, остаточная полнота Милы после родов. Нравились ее глаза. Больше не отпустит никогда. Кажется, прошла не неделя, а еще один мучительный год без друг друга. Какое-то безумие, жизненная необходимость дышать друг другом, и яд, который убивает, одновременно. Не единожды падали без сил, не единожды пили холодную воду, чтобы освободиться от жажды. Не единожды начиналось все с начало. И только одна мысль о том, что это все закончится, приводила в ужас...
Наступил вечер. Сколько часов сладостного безумия прошло, перед тем как наступила полная эйфория счастья и покоя, неизвестно.
- Гриш, я хочу ребенка. - сказала Мила, лежа на плече мужчины - От тебя. Не сейчас, нет. Может через годик, как организм восстановиться.
- Ты все-таки любишь заглядывать далеко вперед. - усмехнулся Семин, медленно вдохнув аромат ее волос - Ты сначала прекрати от меня бегать, Егоза!
- Ладно, не буду. - девушка прикрыла глаза и, помолчав немного, продолжила - А ты на них не похож...
Григорий сразу не успел сообразить о чем говорит Мила. Но по глазам, которые заметно увлажнились, и по пальцам, которые задержали, все понял. А также, наконец-то понял, что так пожирает девушку изнутри. Жгучий страх и чувство вины.
- Я ушла от тебя, потому что, боялась что, ты упрекнешь или бросишь меня, а этого я не пережила бы. Я ушла сама, но выдержала без тебя всего неделю.
- Дурочка, ты понимаешь, что я тебя люблю? Я никогда не упрекну тебя. Я наоборот хочу найти этого мерзавца и наказать!
- А вот этого не надо. Я не могу носить тебе передачки в тюрьму. - рассмеялась Мила.
Не приняла его слова всерьез. А Семин ведь серьезно. Он отомстил за каждую ее слезинку. Сегодня утром снова стал убийцей. Нашел того охотника и пустил пулю в лоб этой мрази. Григорий уже знал что, завтра за ним придут. Поэтому был безумно счастливым, когда Мила пришла. Когда девушка уснула, он продолжал пристально смотреть на нее. Ближе к рассвету, он встал, тихо собрал вещи, написал шатенке записку, где все объяснил, и ушел сдаваться в полицию. Какого было Миле утром, когда она нашла записку, и словами не передать...
***
Прошло два месяца с последних событий. Мила приехала в Омск и отчаянно боролась за Гришу, который сидел в местном СИЗО, ожидая суда. За это время они виделись всего один раз. Знакомый следователь помог устроить встречу, спустя месяц расследования, и Мила смогла рассказать Семину о том, что у них скоро будет ребенок. Молодая женщина уже понимала что Григорий неизбежно сядет и, смела надеяться, что срок будет минимальный. 5 лет.
До суда осталось два дня, когда Милу вызвали в прокуратуру.
- Здравствуйте, Иван Николаевич. - проговорила девушка, закрыв дверь кабинета.
- Опять? - вздохнул шатен средних лет, отложив бумаги в сторону - Мы уже знаем друг друга два месяца, а ты все на вы...
- Прости, я никак не могу привыкнуть. Что ты узнал?
- Ты бы присела, тебе, наверное, тяжело стоять. - предложил Иван.
- Я постою. Не тяни.
- 7-8 лет колонии общего режима. - от этих слов Миле немного поплохело и она села на стул - Там прокурор зверь.
- Хм, насмешка судьбы... - тихо обронила Мила и слезы потекли из глаз - Я не знаю, как мне теперь быть, а, Вань?
- Ты выпей воды. - выдохнул мужчина, протягивая стакан воды - Я сделал все, что мог, но большую роль сыграла первая судимость. Пойми, я итак очень рискую тем, что помогаю вам.
- Я понимаю, понимаю. Я сейчас возьму себя в руки.
- Давай, а я пока вызову Григория. Ты ведь хочешь его увидеть?
- Очень хочу. - кивнула девушка, вытирая мокрые щеки.
- Чувствую что погоны с меня рано или поздно полетят. - усмехнулся Иван, взяв трубку стационарного телефона.
Следующие десять минут тянулись безумно медленно. Потом дверь открылась и, весь мир, словно обрел яркие краски. У Милы возникло такое необходимое чувство защищенности, когда Гриша ее обнимал. Иван Городецкий тактично просматривал бумаги, не поднимая глаз.