Это выглядело так, будто кто-то прокручивал у меня в голове видеокассету с различными сюжетами, часто без начала и окончания – понимай, как хочешь. Большая часть этих сюжетов отпечаталась у меня в виде картин, связанных с трудностями и лишениями караванной жизни. Я, можно сказать, двигался с этими караванами из Сринагара в Китай, Индию, Палестину, Грецию и еще Бог знает куда. Были среди всех и очень яркие эпизоды, наблюдаемые практически визуально. Я видел себя, идущего впереди большого одногорбого верблюда, навьюченного каким-то громоздким товаром, но сложно сказать, что именно это было: чай, шелк или же что-то другое, настолько же дорогое. Откуда и куда шел этот караван было тоже неясно, но потом я в разговорах стал слышать что-то вроде Ирушалаим и Дамаскус. То есть мы шли, видимо, из Иерусалима в Дамаск или же – наоборот. Еще мне хорошо запомнилось, что вместе со мной было много других людей, все разные: от слегка смуглых греков, до иссиня-черных нубийцев. И еще в том караване было не менее пятидесяти верблюдов. Днем было очень жарко и люди выстраивали навесы, спасаясь под ними от жгучих лучей, съедающих даже хлопчатобумажные мешки, прикрепленные кое-где к седлам ослов, и мулов. Был полдень. Погонщики лениво бросали игральные кости и вели какую-то неторопливую беседу… Затем картина обрывалась и шла следующая. Это была ночь, караван двигался по звездам. Сзади кто-то подошел и спросил:
– Ты уверен, уважаемый, что именно Антарес приведет тебя к цели?
Я словно бы обернулся и спросил:
– Уж не хочешь ли ты показать мне дорогу?
– Нет, я знаю, ты не впервые на этой тропе, но Антарес4 – дурная звезда и лучше бы выбрать для себя другой ориентир. Скажем – Джубба5… Она приведет туда же, но ее лучи куда менее зловредны…
– Ты знаешь звезды?
– Я учился,– ответил мой собеседник скромно.
– Чему и у кого? И как зовут тебя?
– Мое имя Акива, я сын Шимона – каменщика из Самарии.
– Сын каменщика знает звезды?
– Я сбежал из дома почти сразу после бар-мицвы6. Долго странствовал, изучал астрологию и магию, находясь в Александрии.
– Зачем ты идешь в Дамаск?
– Я хочу учиться алхимии. Говорят, там лучшие учителя. А ты, почтенный, я слышал, знаменитый лекарь?
– Нет, знаменит мой учитель, я же покамест лишь набираюсь опыта.
– А зачем ты идешь в Дамаск?..
На этом эпизод снова обрывается.
И снова ночь или, вернее, утро, раннее утро. Акива где-то рядом. Он вещает медленно и размеренно:
– Звезда Альфард7 подобна по своей природе Сатурну. Она зловредна и имеет отношение к ядам, отравлениям, убийствам. Человек, рожденный в то время, когда Марс соединился с Альфардом, может быть убит на войне или умереть от жара крови. Звезда Рас -Альгети8, соединившись с Сатурном, может способствовать возникновению болезней ног, соединившись с Луной, может указывать на острый, проницательный ум, и, таким образом, она благоприятна философам. Эта звезда может вызывать…
И опять обрыв, снова я прихожу в себя и ощущаю в полной мере тяжесть рюкзака и уже вполне реальную жару, выдавливающую из моей кожи последние капли влаги. Несколько сотен шагов, и – новое «включение»:
– Вот мы и пришли. Дальше наши пути расходятся. Ступай, я буду молить Аллаха, чтобы ты нашел хорошего учителя.
– А я буду молиться, чтобы сбылась твоя мечта, и ты бы узнал все лекарства, какие только существуют на земле.
Мы расстались на Торговой площади, он зашагал к мясницким рядам, а я направился в сторону Восточных ворот.
** ** **
В тот день мы познакомились во второй раз, почти четыреста лет спустя. Акива бен Шимон, так он по-прежнему себя называл, разумеется, вне системы гражданских отношений, как, оказалось, был очень-очень неординарен. Он невероятно глубоко понимал магию и астрологию, он разбирался в премудростях алхимических текстов и с легкостью пояснял для меня некоторые из них. Он ориентировался в каббале, словно это была алгебра начальных классов. И при этом мы дружили. Я не понимал, зачем я ему нужен? Он был намного старше, да и продвинулся значительно дальше меня. Всякий раз, когда я задавал ему вопрос по этому поводу, он лишь отмахивался:
– Брось, давай не будем отвлекаться. Я давно слежу за тобой и твоими работами, и мне нужна твоя помощь. Вернее сказать не мне, а одному человеку. Он очень болен и мы должны поставить его на ноги.
– Вряд ли я смогу больше, чем ты, – я лишь пожимал плечами, поскольку его заявление казалось более чем странным.
– Ты знаешь, грядут Большие Перемены. Наши Белые Луны находятся в точнейшем тригоне9 по отношению друг к другу. Так что, нам стоит немного поработать вместе. Ты наверняка узнаешь что-то для себя новое, а я получу помощника, без которого мне просто не справиться: не с моим коленом начинать такое дело в одиночку.
6
Термин, применяющиеся в иудаизме для описания достижения еврейским мальчиком религиозного совершеннолетия – 13 лет и один день.