— Так я приступаю?
— Слушай, я в твоих делах ничего не смыслю. У меня и без тебя забот — знаешь сколько? Какой город на шее. Так что, сам соображай.
ЧАМ филигранно владел искусством не давать приказов, за которые придется отвечать. Но Тешков просто обязан был попытаться. У старого мента особое чутье. И оно подсказывало: самое время подстраховаться. Если мэр зарывается и балансирует на краю, его подручным надо искать запасной выход.
Нет, конечно, Тешков надеялся на прочность положения и выверенность перспектив ЧАМа. Голоса на будущих выборах уже были у того в кармане. Хотя бы по той простой причине, что в городе не было никаких достаточно известных политиков, пожелавших и способных конкурировать с ЧА-Мом. Семь телеканалов — это семь телеканалов. При умелом руководстве они не только освещают и подают под нужным соусом своих, но и загоняют в глухую тень возможных конкурентов.
К тому же и от переговоров, которые Кунгусов вел в Москве, многое зависело. Известное дело: кто в столице лучше всех подмажет, того в провинции и выберут.
Но... Плох тот солдат, который не заботится о путях для отступления. Такие генералами не становятся. Не успевают.
ГЛАВА X. НЕ БОЙСЯ! По коням!
Пока Влад Никрасов с позволения Шеремеха собирал команду для поиска загадочного бича Абсента, Василий Быков ждал в скверике возле перекрестка улиц Восточной и Ленина.
Он сидел, уперши локти в колени и закрыв лицо руками. В голове у него, как на экране компьютера, мельтешили лица, имена и факты. Фаталистом он был еще и в силу профессии. Сыщик просто обязан понимать, что все происходящее непременно взаимоувязано. Хотя не всегда по воле и замыслу людей. Не всегда причина опережает следствие. И нечасто удается понять весь механизм... Затем и нужен сыщик, чтобы распутывать эти взаимосвязи. А сделать это качественно, не веря, что они есть — невозможно. Все равно, что молиться за других, не веря в Бога.
Быков верил. Вот и пытался по известным ему событиям высчитать цепочку, которая обусловила, что вместо одного искомого мэром диска
— обнаружилось три. И к тому, что приходится искать Абсента, загадочно пострадавшего не при захвате, а именно при штурме Химмаша! И к тому, что лихой хакер Гремлин, служивший мэру, вдруг решил довольно дешево продать его политическим конкурентам.
«Нет, по смыслу все это пока не стыкуется, — вздохнул Быков. — Надо попробовать по хронологии».
Почему именно сейчас, спустя два года, смерть Артема Затовского вызвала такой жгучий, но тщательно скрываемый интерес?
Потому что бабуся Данилова вернулась в Катеринбург.
Но может быть дело не в самой смерти Затовского, а в том, что было до нее?
Ладно. А что было такого интересного в Екабе до его гибели?
Захват и штурм Химмаша.
А что было до этого штурма, мероприятия настолько существенного, что об этом помнят и говорят до сих пор? Поездка мэра в Монте-Карло и, вроде бы, его там крупный проигрыш.
О Боже, опять эта политика! И Василию некстати вспомнилось, что партия Чубчика очень негодует по поводу маленьких зарплат чиновничества. Ну, абсолютно не на что людям в Монте-Карло поиграть.
— Чего пригорюнились? — раздался над Быковым голос Димона. — Что-то случилось?
— Случилось! — подтвердил Василий. —Замутнение мозгов на почве местной политики случилось. А у тебя какие новости?
— Я тут связался со своими дружками старыми. Ну, по поводу той засады на Сурикова. Так вот. Значит: те, кто вас там караулил — не наши. Это москвичи. Причем «синие». Знаете, так зовут отсидевших в зоне? За их любовь к татуировкам.
— Я знаю.
— Эти синяки приехали сами по себе. Но из вежливости предупредили наших синих, что вмешиваться в их дела не собираются. У них, мол, заказ на другого приезжего, тоже москвича. На вас, то есть. От кого заказ — не говорили.
— А где они обретаются?
— Я выяснил адресок, но туда лучше не соваться: крутая малина. Там даже менты стараются не маячить. Но вот что интересно. О моем интересе к этим приезжим наши синяки узнали, и мне велели передать вам: вас караулили по заказу губернатора.
— Самого?
— Н-нет. Но есть, это не уточнилось. Я должен сказать, что они — из команды Дедушки. Мол, губер через кого-то в Москве заказал вас, чтобы убрать чужими руками. Мол, сделать вид, что это по другим, московским делам. А на самом деле — за то, что вы здесь откопали что-то лишнее.
— И что ты сам по этому поводу думаешь?
— Я думаю, вам ноги надо поскорее делать. А то ведь и замочить могут. Инсценируют ограбление или что вы сами себя зарезали по пьяни. И хрен, кто что будет раскапывать.
— А за себя не боишься? — Быков смотрел на Димона с тайным восхищением. Так виртуозно врать, не говоря формально ни слова явной лжи, мог только настоящий мастер.
Парень его взгляд оценил неверно и смущенно потупился:
— Боюсь, конечно. Но вы — мой шанс хоть как-то пристроиться в Москве. Хоть на первое время.
— Значит, готов рискнуть?
— Вроде того.
— Тогда...
— Василий Денисович! — позвал Влад Никрасов. — У нас все готово. Поехали? Вы не передумали?
— Ни в коем разе! Поедем со мной, Димон. Потом договорим.
— Куда поедим? — насторожился парень.
— Попробую устроить вам, аборигенам, экскурсию по злачным местам вашего родного города!
Вот и встретились два одиночества
Мерседесовский микроавтобус оказался набит под завязку. Кроме Влада, Василия и Димона, в нем ехали и четверо бугаистых парней из частного охранного предприятия.
— Слушай, Влад! — спохватился Быков, когда они все втиснулись. — А снимок-то этого кадра у тебя есть?
— Обижаете! — горделиво отозвался Никрасов, доставая из пластиковой папки несколько больших фотографий. Они были одинаковы: респектабельный пожилой господин потягивал что-то зеленое из крошечной рюмочки. За его спиной вольготно расставила опоры Эйфелева башня. У господина было холеное лицо преуспевающего буржуа и взгляд человека, который выбирает, где ему отдохнуть: на Майорке или на Ривьере?
— Это и есть тот самый бич? — удивился Василий.
Зажатый между охранниками, Димон попытался заглянуть ему через плечо, но не смог.
— Скажите спасибо, что хоть такой достал,
— обиделся Влад, пряча снимки.
— Спасибо, — кивнул Быков, взял у Никрасова папочку со снимками, и разложил на ней план Катеринбурга. — Значитца, так... Сначала едем на Розу Люксембург. Потом — сворачиваем на Народную волю.
— Это где? — наморщил лоб водитель.
— Ладно, там покажу.
Когда впереди замаячил указатель ресторанчика «Китайская утка», Василий показал на него:
— Там заворачивай.
Водитель послушался и затормозил возле большой картинки с несчастным зеленоватым существом, будто побывавшим под колесами КАМАЗа.
— Нет, давай дальше, ближе к реке, — велел Быков.
Влад загорелся:
— Так эта «Утка» и есть, «кафе, где бросают в реку»?
Быков покачал головой:
— Не совсем.
Микроавтобус встал возле донельзя облупленного НИИ лекарств. Василий вылез, осмотрелся, и поманил двух охранников. Он завел их за гаражи, где разило посконным, рыбно-говнючим запахом от канавы, показанной на карте как нежно-голубая речка «Исеть». Там сыщик вручил им снимок «француза» и показал тропку вдоль канавы на юг:
— Идите прямо, пока не кончится забор. По дороге хватайте всех, кто похож на этого типа. Только учтите: сейчас он лет на десять старше, весь грязный и оборванный. Задача ясна?
- А если мы никого похожего не встретим?
— Тогда плохо. Должны встретить. Но если вы уж такие неспособные окажетесь, то ждите возле конца забора, — он показал кончиком ручки место на карте. — Вот здесь, у полянки, видите?