В период с 1947 по 1949 год в ВВС МВО были сформированы команды мастеров почти по всем видам спорта: конно-спортивная, хоккейная, мотоциклетная, конькобежно-велосипедная, баскетбольная, гимнастики, плавания и водного поло. Кроме того, я добился передачи из ВВС Советской Армии футбольной команды. Во всех этих спортивных командах числилось более 300 человек, содержание которых обходилось в сумме свыше 5 млн. рублей в год.
В связи с организацией конно-спортивной и мотоциклетной команд, я приказал за счет средств ВВС МВО перестроить три ангара на Центральном аэродроме. Один из них был переоборудован под манеж, в другом устроена конюшня, а третий ангар был перестроен под мотовелобазу. На это была незаконно израсходована значительная сумма, но сколько именно, я не помню.
Вопрос. Созданные вами спортивные команды состояли из военнослужащих ВВС МВО?
Ответ. Нет. Военнослужащих ВВС округа в этих командах не было. Они комплектовались спортсменами-профессионалами и мастерами спорта, которые по моему указанию различными незаконными способами переманивались из других спортивных коллективов.
Так, по моему указанию в 1951 г. в гор. Таллин была откомандирована тренер по плаванию Макарова с целью уговорить перейти в команду пловцов ВВС МВО эстонских пловцов Прангель и Мяги.
Я поручил Макаровой обещать Прангель и Мяги большую заработную плату и обеспечение в Москве жилищной площадью. Макарова сумела выполнить мое задание и перетянула в Москву Прангель и Мяги. В 1952 г. Прангель и Мяги выступали в соревнованиях за коллектив ВВС МВО, а я создал для них обещанные условия. Так мне удалось усилить команду пловцов.
Таким же способом, безусловно, развращавшим спортсменов, я перетянул из добровольного спортивного общества «Спартак» в коллектив ВВС МВО мастеров спорта Новикова, Зикмунда и Тарасова, которым предоставил квартиры и присвоил офицерские звания.
Путем предоставления квартиры удалось также переманить в ВВС МВО и заслуженного мастера спорта велосипедиста Тарачкова, ранее являвшегося членом спортивного общества «Динамо».
Особенно активное участие я принимал в устройстве на работу в ВВС МВО Старостина Н. П. Стремясь перетянуть к себе Старостина, я не только незаконно стал выплачивать ему и его жене зарплату за счет спорткоманд ВВС МВО, но и в обход советских законов предпринимал меры к прописке Старостина на жительство в Москве, хотя я и знал, что Старостин, как судимый за антисоветские преступления, не имел права проживать в Москве.
Когда органы милиции отказали, несмотря на мое вмешательство, в прописке Старостина, я предложил моему адъютанту Полянскому вывезти его из Москвы в охотничье хозяйство ВВС МВО.
Однако через некоторое время Старостин милицейскими работниками был обнаружен в Москве на квартире своей жены и ему было предложено немедленно покинуть Москву.
Узнав, что Старостин выехал из Москвы, я предложил бывшему начальнику отдела контрразведки ВВС МВО Голованову и своему адъютанту Полянскому немедленно на самолете догнать поезд и доставить его ко мне на квартиру, что было ими и выполнено».
Прервем документ на этом месте. Помнится, когда в конце восьмидесятых годов журнал «Огонек» опубликовал воспоминания Старостина об этом эпизоде, многие выказывали неверие в достоверность описываемых знаменитым футболистом событий. На военном самолете — вдогонку за поездом, увозящем футболиста? Фантастика! Увы — правда.
Продолжим дальше протокол допроса:
«Вопрос. Какое же, в таком случае, отношение имели эти спортивные команды к повышению боевой и физической подготовки личного состава ВВС МВО?
Ответ. Никакого. Дело в том, что я, будучи тщеславным, пытался популяризировать свое имя и для достижения этой цели решил заняться «спортивной деятельностью». Этому «делу» я уделял основное внимание, не считаясь с затратами государственных средств. Для того, чтобы перетащить в спортивные команды ВВС МВО лучших спортсменов из других спортивных обществ, по моему указанию им создавались особые материальные условия.
По моим распоряжениям члены спортивных команд ВВС МВО зачислялись в кадры ВВС, им присваивались офицерские звания и выплачивалась зарплата по повышенным ставкам. Спортсменам, кроме того, выдавались премии, обмундирование, предназначенное для личного состава ВВС МВО, предоставлялись в неочередном порядке квартиры и санаторное лечение. Ясно, что эти мои действия ослабляли другие столичные спортивные коллективы, так как из них переманивались в команды ВВС МВО лучшие спортсмены, которые к тому же развращались созданными им особыми материальными условиями. Все это, конечно, не могло не вызывать недовольства летного офицерского и летно-технического состава, так как указанные выше льготы и преимущества спортсменам предоставлялись за их счет.
Вопрос. Только ли спортсмены пользовались этими, как вы говорите, «особыми материальными условиями»?
Ответ. Я не могу отрицать, что в расходовании средств на содержание спортивных команд мною допускались и другие злоупотребления. Ряд лиц, числившихся инструкторами и тренерами спортивных команд, фактически не имел никакого отношения к спорту и, получая зарплату за счет ВВС МВО, обслуживал меня лично.
Так, например, подполковник Дагаев, являвшийся моим адъютантом, был проведен по штату инструктором конно-спортивной команды, мои адъютанты майор Капелькин и капитан Купцов получали зарплату в качестве инструкторов 1-й категории хоккейной команды и команды гимнастов.
В 1950 году был зачислен на должность инструктора второй категории хоккейной команды Евсеев Н. В., который в действительности являлся комендантом моей дачи.
За счет спортивных команд содержались преподавательницы моих детей Новикова К. И. и Августовская М. И.
Приглашенные мною из Сочи для художественной отделки и росписи моей дачи и квартиры художник Мошкарев и его помощник, фамилию которого не помню, в течение нескольких месяцев оплачивались за счет хоккейной команды по ставке инструкторов высшей квалификации.
В таком же положении находились мои личные шоферы, массажист и даже моя сожительница Васильева Капитолина, получавшая зарплату как тренер команды пловцов, хотя в действительности она ничего в этой команде не делала.
Всем лицам, которые меня лично обслуживали, в том числе и Васильевой, ежемесячно выплачивалось до двух тысяч рублей каждому. Кроме того, большинству из них мною были предоставлены квартиры в домах военведа и также систематически выдавалось высококачественное военное обмундирование, предназначенное для летчиков, штурманов и другого летного состава ВВС МВО.
За счет средств, предназначенных на боевую и физическую подготовку личного состава ВВС МВО, я содержал еще «охотничье хозяйство».
Вопрос. Что собой представляло это «охотничье хозяйство», когда и для чего оно было вами создано?
Ответ. «Охотничье хозяйство» было мною создано в 1948 году на месте закрытого по моему распоряжению Переславль-Залесского полигона ВВС МВО.
Это «хозяйство» занимает территорию в 55 тысяч гектаров. По моему указанию там построены три финских дома, переделана и исправлена имевшаяся узкоколейная железная дорога, для которой была специально изготовлена автодрезина. Из заповедника Аскания-Нова в охотничье хозяйство были завезены двадцать пятнистых оленей, которые обошлись в 80 тыс. рублей, а также доставлены, не знаю, откуда именно, бобры и белые куропатки.
Кроме штата специальных егерей, в «охотничьем хозяйстве» содержалась охрана из военнослужащих срочной службы.
При ВВС МВО я организовал специальное «управление охотничьим хозяйством», начальником которого назначил находившегося в запасе капитана интендантской службы Удалова Георгия Иосифовича, числившегося инструктором первой категории футбольной команды. В аппарате «управления» также находилось еще 9 человек, проведенных по штатам различных спортивных команд ВВС МВО, и в их числе Евсеева Мира Ивановна, являвшаяся женой коменданта моей дачи, которая числилась инструктором первой категории команды гимнастов.