— У нее не было лица, — сказала я.
— Если ты его не видела, это не значит, что его не было, — возразил Ваня.
— Если бы оно было, я бы его увидела.
— Необязательно, — заметил Орлиный Глаз.
— До сих пор не могу спокойно думать об этом, — призналась я.
— Ну и не думай, — сказал Ваня.
— Да, — кивнул Степан Пантелеевич. — Мы можем оставить эту тему, ваша память и так преподнесла нам настоящий подарок.
— Думаете это важно? — с надеждой спросила я.
— Несомненно. Вчера я еще сомневался, но теперь полностью уверен, что вам больше ничего не угрожает.
Ничего себе, заявление! Совершенно неожиданно, вполне в духе Глаза. Я уставилась на Степана Пантелеевича, вытаращив от удивления глаза. Ваня тоже выглядел удивленным. И встревоженным.
— А, может, не стоит торопиться? — осторожно спросил Ваня.
— Лишняя бдительность обычно не бывает лишней, — сказал Глаз еще одну непонятную фразу, но Ваня, кажется, его понял.
Потом мы немного поговорили обо всем произошедшем, причем говорил в основном Ваня.
— Факты нужно рассматривать по порядку, — заявил он. — Но я все равно не представляю, как это поможет вычислить этого подонка, — добавил он удрученно.
Он рассмотрел все факты, подробно и обстоятельно расписав все произошедшее. И даже попытался сделать выводы. На мой взгляд, это у него вышло не очень удачно. Выводов было два: во-первых, это может быть только кто-то из моих друзей и, во-вторых, не один, а двое. Орлиный Глаз слушал его очень внимательно и даже кивал в нужных местах. Я была рассеяна и думала лишь об одном: когда же, наконец, Степан Пантелеевич сообщит то, что собирался.
— Если их двое, как ты утверждаешь, и если это кто-то из тех, кого я хорошо знаю, — не выдержала я, — то это могут быть только Галка с Вовкой или Колька со Светкой. Так?
— Получается, что так, — согласился Ваня. — Мне тоже это не нравится, но против фактов не попрешь…
— Это самая возмутительная чушь, которую я когда-нибудь слышала! — воскликнула я. — И если это следует из твоих фактов, то, значит, факты неправильные.
— Факты не могут быть неправильными, — возразил Ваня. — Факты это факты. Неправильной может быть только их интерпретация.
— Вот именно, — сердито подытожила я и обратилась к Орлиному Глазу. — Степан Пантелеевич, когда вы сегодня заезжали ко мне, то сказали, что у вас будет что-то интересное… Мы это уже обсудили, или еще нет?
— Я рад, что вы вспомнили, — спокойно сказал Орлиный Глаз. — Но, к сожалению, сегодня мне вас порадовать нечем. Сообщение пока откладывается. Это произошло не по моей вине, но я все равно приношу свои извинения.
— Да ладно, чего уж там, — я махнула рукой. — А надолго оно откладывается?
— Я опасаюсь давать обещания, потому что это зависит, как я уже сказал, не от меня… Скажем так, существует девяностодевятипроцентная уверенность, что это произойдет не позднее завтрашнего вечера.
— Значит, мы приедем завтра? — спросила я, вставая.
— Я буду очень рад видеть вас, — подтвердил Степан Пантелеевич.
Мы распрощались и уехали.
— Есть одна вещь, которая не дает мне покоя, — произнес Ваня на обратном пути.
— Что за вещь? — вяло поинтересовалась я.
— Мне страшно интересно, какое у тебя в детстве было прозвище… Я знаю, тебе не нравится эта тема, но, чем больше ты не хочешь говорить, тем сильнее мне хочется знать…
Я резко выпрямилась и сердито посмотрела на Ваню.
— Ну, не хочешь, не говори…
— Не хочу! — произнесла я таким тоном, чтобы не осталось никаких сомнений в моем нежелании. И с чего это, спрашивается, он об этом вспомнил?
Некоторое время мы ехали молча.
— Мне тоже не дает покоя одна вещь, — сказала я.
— Да? — Ваня посмотрел на меня с любопытством.
— Ты несколько раз говорил о какой-то истории или историях, которые благополучно распутал Орлиный Глаз.
— Ага, — кивнул Ваня.
— Мне бы хотелось знать поподробнее.
Ваня вздохнул.
— Вообще-то подробно мне известна только одна история. Я даже в ней немного участвовал. Но не в качестве главного действующего лица.
— А в первый раз ты сказал, что слышал о Степане Пантелеевиче. А потом оказалось, что не только слышал. Я очень удивилась, когда он назвал тебя по имени.
— Я просто так выразился, — оправдывался Ваня.
— Ладно, рассказывай свою историю, — скомандовала я.
— Ну, раз уж твое любопытство достигло предельного напряжения…
— Достигло, достигло. Даже не сомневайся.
— Это было пять лет назад, — начал Ваня тоном сказочника. — Я как раз пришел из армии. И познакомился с одной девушкой.
Неожиданное начало. Посмотрим, что будет дальше.
— Но она предпочла моего друга.
— Очень жаль, — зачем-то сказала я.
— Да. Тогда мне тоже было очень жаль. Но… что тут поделаешь. Насильно мил не будешь, как говорится.
— И что? — спросила я. — Ты возненавидел своего друга и решил отомстить?
— Ну у тебя и воображение, — хмыкнул Ваня. — Речь вовсе не об этом.
— А она красивая? — задала я еще один глупый вопрос.
— Вполне, — ответил Ваня, мгновение поколебавшись. — Но это тоже не важно.
— А что важно? — спросила я раздраженно.
Ваня посмотрел на меня с упреком.
— Если тебе все еще хочется узнать эту историю, то не перебивай меня, пожалуйста. Так вот. Я довольно быстро утешился, если тебе интересно. А у них с моим другом все было замечательно. Пока она не сошла с ума.
— Что?
— Именно так это и выглядело. Я видел ее тогда и, признаться, тоже думал… что она действительно не в себе. А мой друг был уверен, что это не так. И подозревал чьи-то козни. Меня он подозревал, как оказалось. — Ваня помолчал. — А потом убили ее отчима. И все указывало на нее. Она была там, она не помнила, что происходило… она была сумасшедшая, в конце концов.
— Ужас какой, — вырвалось у меня.
— И вот тут появился Степан Пантлеевич и убедительно доказал всем, что Полина — так ее зовут — никак не могла этого сделать. А сделала это первая жена Полининого отчима. Она работала в кафе, где каждый день обедала Полина, и у нее была прекрасная возможность подмешивать ей в еду какие-то галлюциногены.
— Настоящий детектив, — вырвалось у меня.
— Да, — кивнул Ваня. — Так что все закончилось благополучно для моего друга и его девушки только благодаря Орлиному Глазу.
— А где она сейчас? — не удержалась я от вопроса.
— Кто? — Ваня сделал непонимающие глаза.
— Полина.
— Они с Костей, моим другом, сейчас работают в Аргентине.
— В Аргентине? — удивилась я.
— Ага. Им нравятся разные экзотические места. В прошлом году у них родилась дочка.
— Хорошо, — выдохнула я.
— Что хорошо? — спросил Ваня.
— Хорошо, что у них все хорошо.
— У нас тоже все будет хорошо, — уверено произнес Ваня.
Я промолчала.
— Я ответил на твой вопрос? — спросил Ваня через некоторое время.
— На какой вопрос?
— Ты просила рассказать историю, и я рассказал.
— Ну?
— Я просил сказать мне твое прозвище, и ты не сказала. Это как-то неправильно, тебе не кажется?
— Если ты еще раз поднимешь эту тему, я знаешь что сделаю? — зло пропыхтела я.
— Что?
— Что-нибудь очень нехорошее, — выпалила я. — Мне сейчас не приходит в голову ничего достаточно ужасного, но, поверь, если ты будешь доставать меня разговорами об этом дурацком прозвище, моя фантазия что-нибудь мне подбросит.
— Хорошо, хорошо. Больше не буду.
Глава 23, повествующая о том, как Ваня поймал злоумышленника
Поздним вечером Ваня все еще околачивался у меня дома, несмотря на то, что Степан Пантелеевич ясно сказал, что все угрозы миновали. Я, признаться, не возражала. Во-первых, Глаз тоже мог ошибиться, а во-вторых… Не важно, что во-вторых.
— Лишняя бдительность не бывает лишней, — со смешком повторил Ваня слова Глаза и исчез в ночи.
Его не было довольно долго, я уже начала волноваться и нервно выглядывать из окон, когда услышала страшный грохот в районе веранды, сдавленный ругательства, пыхтение, и снова страшный грохот. Я сделала шаг к двери и остановилась. Потом собрала в кулак всю свою волю и решительность и сделала еще один шаг.