Гробница, вне всякого сомнения, была необычайно богатой — об этом можно было судить хотя бы по тому, что три ее стены в верхней части были расписаны фресками поразительной красоты. На длинной северной стене мы обнаружили уникальную художественную композицию «Похищение Персефоны Плутоном».
Это первая найденная в Греции фреска четвертого столетия до нашей эры. Уверенность и легкость мазка, вдохновенность темы и утонченность цветовой гаммы, изобразительная мощь и мастерское владение перспективой говорят о том, что это творение принадлежит кисти великого мастера.
Полагаю, что я не погрешу против истины, приписав эту фреску Никомаху, знаменитому греческому художнику середины четвертого столетия до нашей эры, который часто обращался к этой редкой теме и был знаменит не только совершенством своих произведений, но и тем, что работал необычайно быстро. На двух других стенах изображены женские фигуры, великолепно выписанные, но не столь многокрасочные.
Начав очистку соседней стены, мы обнаружили груду черепков, золы и обуглившихся костей небольших животных. Черепки эти были некогда сосудами, изготовленными примерно в 340—330 годах до н. э., во всяком случае до 320 года до н. э. Каменная кладка стены привела нас к тому же мнению, что вызвало у нас особый интерес. По мере того как продолжались раскопки, начал вырисовываться необычный фасад гробницы — он был увенчан карнизом с прекрасными пальметтами.
Ниже мы ожидали увидеть дорические триглифы и метопы, но обнаружили ровную поверхность, по-видимому, расписанную красками. Вскоре перед нами возникла фигура юноши с копьем в руке, а рядом с ним — косуля и всадник. Вся картина (размеры ее 5,5 X 1,2 м) представляет собой уникальную композицию, образец греческой живописи, о красоте которой раньше можно было лишь гадать по копиям и подражаниям римской эпохи, найденным, например, в Помпеях, Геркулануме и Боскореале.
Основным сюжетом была охота на кабанов и львов. Три всадника и семь пеших охотников с копьями, впереди которых бегут собаки, преследуют зверей на фоне зимнего пейзажа, условно обозначенного двумя лишенными листвы деревьями. Умело выписанные фигуры, неожиданная перспектива, мастерски поданная композиция, а также гамма и цветовое решение — все выдает руку великого художника. Думается, что это творение художника — автора первоначального варианта «Битвы при Иссе», послужившего основой для знаменитой мозаики в Неаполе. Эта уникальная фреска, творение «Художника из Вергины», позволила нам впервые познакомиться с достижениями греческой живописи в один из периодов ее наивысшего расцвета; именно это и является первой, основной ценностью раскопок.
По мере продолжения работ перед нами вырисовывался антаблемент сооружения, метопы и триглифы, архитравы и капители колонн, угловые пилястры. Все они оказались в отличной сохранности, их первозданные краски не потускнели. Естественно, что наше внимание приковал центр фасада, где, как правило, располагается вход в гробницу.
Мы понимали, что в этот сезон мы не сумеем расчистить вход, и поэтому было решено освободить от земли лишь верхнюю часть двери, с тем чтобы можно было заглянуть внутрь погребальной камеры и в конце концов проникнуть в нее. Этот план основывался на предположении, что гробница разграблена, а дверь, стало быть, взломана и упала внутрь гробницы. Однако, когда мы отрыли дверь вплоть до перемычки, нас ожидал в высшей степени приятный сюрприз: дверь оказалась в целости и сохранности — хороший шанс найти гробницу неразграбленной. Право же, я никак не предполагал такой удачи. Здесь, в Вергине, находилась одна из крупнейших македонских гробниц, насколько мне известно — древнейшая, с уникальными росписями на фронтоне, и причем неразграбленная, единственная сохранившаяся до наших дней в целости и сохранности! С этой минуты интерес к раскопкам еще более возрос.
Возникла проблема: как проникнуть в гробницу? Открыть дверь можно было лишь изнутри, расчистив вход до самого пола. Откопав фасад и очистив от земли небольшую часть крыши, мы поняли, что гробница имеет сводчатый потолок, как и все известные нам македонские гробницы. Поэтому проникнуть в нее можно было лишь одним путем: разобрать свод и убрать замковый камень, иными словами, применить метод древних грабителей могил.
Когда наконец была удалена земля, насыпь которой в отдельных местах достигала шести метров, возникло еще одно непредвиденное обстоятельство. В задней части крыши было обнаружено сооружение из кирпича-сырца, которое обвалилось внутрь под тяжестью насыпи кургана. В этой груде обломков мы нашли два железных меча, острие сариссы(длинной пики македонских солдат) и множество железных деталей конской упряжи, причем все они носили явные следы огня. По-видимому, эти предметы были брошены в погребальный костер и затем помещены на крышу гробницы, что напомнило нам знаменитую сцену сожжения тела Патрокла, описанную Гомером, когда Ахилл предал огню четырех коней вместе с телом своего погибшего друга.
8 ноября 1977 года нам удалось наконец убрать замковый камень свода. Сквозь отверстие я заглянул в гробницу, осветив ее карманным фонариком. Погребальная камера была квадратной, размеры ее 4,46 X 4,46 метра. Мраморная дверь закрывала вход в переднюю. Отделка стен была весьма скромной, а мы-то предполагали увидеть богатую роспись; можно было подумать, будто отделывали их кое-как и наспех. Однако в погребальной камере находились две группы предметов: в одном углу — бронзовые сосуды и оружие, в другом — серебряные сосуды. На полу была куча сгнивших дотла материалов вперемешку с золотыми пластинами. Прямо под отверстием я увидел прямоугольную мраморную плиту, покрывавшую мраморный саркофаг. Зрелище было поразительное. С помощью лестницы мы спустились в погребальную камеру, высота которой достигала 5,3 метра.
Невозможно перечислить все, что было найдено в гробнице. Среди бронзовых сосудов и оружия были обнаружены два треножника, три большие чаши и множество чаш меньших размеров, много наконечников копий и пик из железа и два наголенника. Замечательная находка в одном из этих сосудов — губка, сохранившая мягкость и эластичность. В другой группе предметов было много мастерски изготовленных серебряных сосудов. Их форма и отделка свидетельствуют о высоком мастерстве и уникальном художественном вкусе. Почти у всех сосудов имеются ручки в форме голов Геркулеса, Силена, Пана. Эти головки — настоящее сокровище для изучения греческого искусства резьбы по металлу.
Были там и другие уникальные находки. В группе бронзовых вещей выделялся большой круглый предмет, напоминавший щит. Однако когда мы рассмотрели его, то обнаружилось, что это не щит, так как у него не было ни ручки, ни прочих присущих щиту элементов. Не мог быть этот предмет и сосудом, скажем, котлом. Позади него лежала груда золотых и серебряных пластинок, круглый медальон из слоновой кости и фрагменты двух небольших статуэток, тоже из слоновой кости.
После тщательного исследования Я пришел к выводу, что все эти предметы были частью щита, который первоначально имел вид деревянной рамы с натянутой на нее кожей и который украшали мелкие детали из золота и слоновой кости. К щиту крепились ручки в виде фигурок, искусно вырезанных из позолоченного серебра. Такой драгоценный щит, несомненно, предназначался не для битвы, а имел, по-видимому, ритуальное назначение. Бронзовый предмет вполне мог служить ему футляром.
Рядом со щитом мы нашли железный шлем усопшего с типичным для македонских шлемов гребнем и рельефной фигуркой Афины впереди. Это первый македонский шлем, найденный археологами. Чуть в стороне лежала кираса из железных листов, покрытых кожей и тканью. Ее украшают три золотые каймы, шесть золотых львиных голов и прямоугольная золотая пластина с рельефным изображением Афины. На сгибе внизу на кирасу нашито более пятидесяти золотых пластин. Между кирасой и шлемом лежал меч. Его деревянные ножны, отделанные полукруглыми фрагментами из слоновой кости, перетянуты множеством полосок из золота и украшены золотыми пальметтами.
Это мастерски исполненное и отделанное оружие свидетельствовало о том, что усопший не был простым смертным. Это подтверждала еще одна необычная находка: обруч из серебра и золота, концы которого вставлены в небольшой цилиндр. Он сплошь покрыт ромбовидной насечкой, а на цилиндр нанесено рельефное украшение в виде завязанной в узел ленты с ниспадающими концами. По всей вероятности, это диадема. Похожие диадемы изображены на портретах некоторых эллинских правителей: Атталы Третьего Пергамского, Антиоха Третьего Сирийского, Антигона Гоната Македонского. Даже Александр Македонский и тот изображен в такой же диадеме — например, на портретах, хранящихся в монастыре . Росси (Англия) и в Бостонском музее изящных искусств.