Прежде всего надо заметить, что интерпретация «парадокса Штермера» с позиций гипотезы Брейсуэлла неоднозначна. Существует множество вариантов объяснения загадочного радиоэха, предположение, легшее в основу статьи «Весть из созвездия Льва», — лишь одно из многих. К сожалению, нет критерия, позволяющего выбрать из предложенных решений лучшее. Все они базируются на совершенно произвольных гипотезах, которые сами нуждаются в доказательствах. Так, например, И. Илиев полагает, что интервалы между приемом радиоэха надо сочетать попарно и рассматривать эти пары как Декартовы координаты точки на плоскости. Но ведь Штермер принимал эхо только во время своих наблюдений, беспорядочно разбросанных по времени. Если бы можно было учесть эхо, не фиксированное Штермером (скажем, в то время, когда он спал), то на чертеже получилось бы нечто совсем не похожее ни на одно созвездие.
Да и сходство с созвездием Льва грубо приближенное. На изображении нет звезды Дзета Льва. Стало быть, зонд прибыл с планетной системы именно этой звезды? Ничуть. Ведь на изображении нет и многих. других, достаточно ярких звезд того же Льва — почему бы не предположить, что и оттуда к Земле посланы зонды? Вся эта методика сильно напоминает известный анекдот об открытии неандертальцами беспроволочного телеграфа (на основании того, что в их жилищах археологами не было найдено проволоки).
Болгарские любители астрономии совершают ошибку, ставя вопрос: «Откуда они знают, как выглядит их созвездие от нас?» Общеизвестно, что созвездие — видимая на земном небе и условно выделенная совокупность звезд, вовсе не образующих физическую систему тел. Как же можно говорить о «их» созвездии?
Столь же произвольны предположения, что вторая строка рассказывает о «семействе» звезды, откуда послан зонд, а третья о положении этого зонда. А почему не наоборот? Все рассуждения ведутся по методу «а что, если», и тем не менее фантазии авторов все-таки не хватило на то, чтобы как-то истолковать четвертую и. пятую строки.
Очень хорошо, что Илия Илиев и его коллеги не хотят сенсации и предлагают смело вступить на территорию «безумных» идей хотя бы для того, чтобы найти в них зерно истины. Но, увы, беда как раз в том, что решения, предложенные энтузиастами звездных контактов, недостаточно «безумны», чтобы быть верными. На них лежит печать антропоморфизма — этой главной слабости в любых рассуждениях об инопланетном разуме. Похож ли этот разум на наш, имеют ли его обладатели внешнее сходство с нами? К сожалению, современная наука не в состоянии дать определенный ответ ни на этот вопрос, ни на другие, связанные с внеземными цивилизациями.
Возможно, что в некоторых планетных системах эволюция планетных биосфер пошла по земному образцу. Если там, как и у нас, действовал принцип конвергенции, то разумные существа получились внешне похожими на людей. Но, учитывая ничем не ограниченную творческую изобретательность природы, можно думать, что земной образ органической эволюции далеко не универсален. Скорее в подавляющем большинстве случаев инопланетяне мало похожи на нас и внутренне и внешне. К этому выводу, пожалуй, приводит нас и то обстоятельство, что до сих пор попытки «заговорить» с животными, заведомо обладающими зачатками разума, не увенчались успехом. А ведь мы — обитатели одной планеты, ветви одного древа органической эволюции!