Этот момент определил в моей судьбе многое. После длительного внутреннего сопротивления я в конце концов начал играть; я испытывал при этом болезненное и унизительное чувство неизбежности, но у меня действительно не было другого выбора…
Такого рода занятия стали для меня необходимостью. Всякий раз, когда передо мной возникало какое-нибудь затруднение, когда я оказывался в неразрешимой ситуации, я начинал рисовать или работать с камнями, и всякий раз… я находил спасительную мысль, я возвращался к работе. Все, что я написал в этом году, — я написал благодаря работе с камнем".
В игре Юнг получал творческий, созидательный элемент, которого ему не хватало в жизни. По сути, играя, он погружал себя в творческое состояние, "гармонию", которая позволяла ему решать задачи и своей профессии.
Игра дает детям возможность созидания — пока в жизни они созидать ничего не могут. Впрочем, порой именно из детской игры получались весьма серьезные изобретения. В частности, именно дети изобрели микроскоп. Когда в конце XVI века появились очки, голландский механик Захарий Янсен застал своих детей за тем, что они с увлечением что-то рассматривали через трубку. Как выяснилось, они позаимствовали у отца две линзы и, поместив их в трубочку, с интересом принялись рассматривать все вокруг, поскольку через эту трубочку все представало в увеличенном виде. В том, что детям показалось только занятным, Янсен увидел принцип, который позволил ему создать микроскоп.
Со времен Гиппократа врачи, прослушивая работу внутренних органов, прикладывали ухо к телу больного. Так было на протяжении столетий — пока французский анатом и врач Р. Лаэннек не обратил внимание на играющих во дворе детей. Один что-то царапал на одном торце бревна, а другой на другом конце бревна слушал. Тут же возникла догадка — можно использовать какой-то посредник для передачи и усиления звука. Так появился стетоскоп.
Игра может даже в какой-то мере обучать жизни — к примеру, шахматы. Эта игра учит создавать "дерево решений", то есть использовать анализ. Учит формулировать цели и искать средства для их достижения. Учит находить ходы в случае разных ответов противника. Учит логике. Учит эстетике, поскольку ходы бывают красивыми. Учат "тихим", неэффектным ходам, которые меняют весь ход борьбы, поскольку были сделаны в силу глубокого анализа позиции. Учит стратегии, "позиционной войне", когда преимущество наращивается постепенно.
Потенциал шахмат просто поразителен; по сути, это модель, по которой можно изучать различные алгоритмы умственной деятельности. Одним из таких алгоритмов служит "стратегия". К примеру, шахматист А. Нимцович придумал стратегию "блокада". Ходы делаются таким образом, чтобы лишить противника возможности свободно двигаться и чтобы захватить как можно больше его полей. Рано или поздно противник начинает задыхаться, не в силах перебрасывать силы, чтобы защищать свои фигуры.
Капабланка часто использовал другую стратегию. Переводя, к примеру, фигуру с правого фланга на левый, он мог, взявшись за ладью, сначала напасть на пешку — чтобы противник, пожав плечами, двинул ее на поле вперед, — а уж затем поставить ладью на левый фланг. Это мало значащее нападение вынуждало двинуть пешку — а значит, ослабить общую пешечную конфигурацию, что Капабланка позднее и использовал.
Стратегией Ласкера было провоцирование атаки. Он умышленно ослаблял свою позицию, чтобы вынудить противника атаковать — и зарваться.
Алехин исповедовал ярко выраженную темповую игру, свойственную мастерам XIX века. Нападениями, жертвами пешек он выигрывал темпы, которые позволяли ему быстрее развить фигуры, организовать атаку, пробиться к вражескому королю.
Конечно, это схематическое описание основных стилей борьбы — на самом деле у каждого шахматиста стратегий было много. Разговор не о них, а о том, что шахматы учат мыслить широкими стратегическими схемами, а не работать только мелкими "тактическими ударами". Это в жизни бывает полезно, — наметив стратегию, вы медленно, методично претворяете ее в жизнь, осознавая и свою дальнюю цель, и метод ее достижения.
Стратегии приносят успех позднее и в меньших размерах, чем тактические приемы, но этот успех длится много больше и в конечном счете часто оказывается куца выгодней. Открывший легендарную Трою немец Генрих Шлиман, падавший в голодный обморок в родной Германии, стал миллионером в России благодаря именно стратегическому видению. Он понял, что из нищеты его может вывести только какое-то серьезное превосходство над другими, — и стал учить русский язык, которым владели лишь немногие из немецких торговцев. Так он сделал первый шаг к преуспеянию. В России же он избрал своей стратегией быстроту исполнения заказов. Это выделило его из прочих купцов и значительно увеличило его капитал. Шлиман стал сказочно богат, секрет своего успеха он объяснял тем, что, когда он видел, что его обходят, он пытался понять, за счет чего именно — и менял в соответствии с этим свой образ действий, менял даже самого себя.