Феномены — или, проще говоря, чудеса — действительно привлекали к Блаватской массу поклонников Кому же не захочется посмотреть своими глазами, как, например, слизанный по рукам и ногам слуга, оставленный один в комнате, освобождался от веревок посредством «высших сил». Или как в «священном шкафу» разбитая чашка превращается в целую, а порванный лист бумаги «срастается», как из шкафа вынимают письма с ответами Махатм…
Все эти чудеса в превосходном тоне были описаны в книге «Оккультный мир» поклонника Блаватской англичанина Саннета — книга стала отличной рекламой Теософского общества, после которой в организацию вошли влиятельные и занимающие высокие посты люди. Их не остановил даже скандал, связанный с тем. что в некоторых приведенных в книге письмах от Учителя Кут Хуми, полученных через Блаватскую, дословно воспроизводилась часть выступления американского медиума Генри Кида (он даже опубликовал свои обвинения в журнале «Лайт»). Но Блаватская объяснила это недоразумение тем, что ее Учитель услышал выступление Кида по «астральному радио», а потом просто забыл указать авторство. (Согласитесь, что подобная забывчивость как-то не вяжется с образом всемогущего существа, способного перемещаться по Вселенной.)
Блаватская и сама берется за перо и пишет «Разоблаченную Изиду». Точнее, она говорит, что книгу писали Учителя, — когда она просыпалась, на столе лежали листки с текстом. Часть книги она написала как бы под их «диктовку». Своей сестре Желиховской она так писала про работу над книгой: «Ты вот не веришь, что я истинную правду пишу тебе о своих Учителях. Ты считаешь их мифами… Но разве ж самой тебе не очевидно, что я сама, без помощи, не могла бы писать «о Байроне и о материях важных»… Что мы с тобой знаем о метафизике, древних философиях и религиях? О психологии и разных премудростях? Кажется, вместе учились, только ты гораздо лучше меня… Передо мной проходят картины, древние рукописи, числа, я только списываю и так легко пишу, что это не труд, а величайшее удовольствие».
На самом деле Блаватская скромничала — она была всесторонне образованным человеком, очень начитанным, энциклопедистом во всем, что касалось истории и происхождения различных религий. И в своей книге она умело подводила к тому, что теософия — это суть древних религий, их экстракт, после поглощения которого вы, пройдя путь ученичества, приобщитесь к высшим силам и будете обладать сверхъестественными способностями.
У нее была обширная библиотека с древними текстами, и недоброжелатели потом говорили, что некоторые отрывки в ее книге похожи на неточные цитаты из них.
Как бы то ни было, первое издание «Разоблаченной Изиды» тиражом в тысячу экземпляров разлетелось, как горячие пирожки.
В газетах ее труд раскритиковали: «бессмысленная мешанина» («Спрингфилд Рипабликен»), «ни на что не годный хлам» («Нью-Йорк сан») или обошли молчанием. Блаватскую обвиняли в плагиате, указывая на более сотни примеров, когда в ее книге встречались переписанные отрывки из работ других авторов по каббалистике. Профессор из Оксфорда обвинил ее в заимствованиях и некомпетентности — но что было простой публике до всех этих высоколобых критиков? Теософия становилась модным увлечением, и вопросы подлинности или заимствований новых поклонников совсем не трогали.
Число ее последователей росло как снежный ком. Вместе с ним росло и количество пожертвований, позволившее в 1878 году Олькотту и Блаватской переехать в Индию — сначала в Бомбей, а потом в Адияр.
Отношения Олькотта и Блаватской начинают портиться — Елена Петровна не упускает случая напомнить полковнику, что избранница-то она и что она является посредником между ним и Учителями, а он — всего лишь ее помощник. В письмах своим сторонникам она называет его тщеславным болваном, а он начинает упрекать ее в интригах и тайных кознях. Полковник все больше времени проводит вдали от своей чересчур активной и предприимчивой партнерши.