Ксения любила бывать в гостях у семейства Голубевых — почтенной бедной вдовы и ее дочери, 16-летней красавицы, кроткой и тихой. Зашла она к ним как-то в гости, глянула хитро и говорит: «Что это вы тут кофеи распиваете! Беги красавица на Охту, там твой муж свою жену сейчас хоронит».
— Андрей Федорович, как же так, у меня ведь и жениха нет. Как же мой муж может жену хоронить?
— Да что ты тут разговариваешь, иди тебе говорю, — сдвинула брови Ксения.
Делать нечего, в семействе Ксению сильно уважали, — вдова с дочкой поднялись и поехали на охтинское кладбище. Приехали, видят похороны идут, молодой доктор хоронит свою жену, умершую при родах. Отстояли они в сторонке поминальную службу, все стали расходиться, а они, перекрестившись, решили еще по кладбищу пройтись, навестить могилку дальнего родственника. Возвращаются — а доктор на могиле жены лежит, упал в беспамятстве. Подняли они его, как же человека в таком состоянии оставить. Виски растерли одеколоном, по щекам похлопали и даже отвезли на извозчике до дома. Так вот и познакомились. Через год, выдержав траур, доктор и красавица Голубева обручились, а потом и поженились. Жили они вместе очень дружно и счастливо, а детям своим завещали ухаживать за могилкой Ксении и внукам это же завещать…
А однажды, рассказывают, Ксения даже смогла потушить пожар на расстоянии. Встретив на улице скромную трудолюбивую женщину, она протянула ей копейку со словами:
— Возьми, здесь царь на коне — потушит…
Женщина взяла денежку, не зная что и думать. Поблагодарила «Андрея Федоровича» и пошла домой. Подходит к дому и издалека видит — дым, пожар — чуть ноги у нее не отнялись. А пока добежала, соседи пожар и потушили. Только успокоившись, вспомнила она слова блаженной…
Много было случаев прозорливости. Говорили, что Ксения может и сквозь стены видеть, и в сердцах людей ясно читать их будущее, но мало что из рассказов и легенд дошло до наших дней — обыватели за ней летописей не вели.
Правда, на бытовом уровне было подмечено, что, если Ксения приласкает больного ребенка, то вскоре он обязательно поправится. Даже тяжело больные дети выздоравливали, если отчаявшиеся родители просили Ксению помолиться за ребеночка. Бывали случаи, когда она молилась всю зимнюю ночь, стоя босиком на снегу, — и безнадежные к утру выздоравливали.
За такую самоотверженность ее полюбили все вокруг, даже торгаши и извозчики — на что уж непрошибаемая публика. А просто они заметили, что если возьмет Ксения из лавки их яблочко или пирожок, так торговля в этот день идет на диво. А если согласится проехаться на извозчике несколько улиц, так потом такой клиент попадется, что можно неделю не работать, — вот и старались все наперебой ей угодить.
Сорок пять лет Ксения проскиталась — сорок пять! Не иначе ангелы ее охраняли. А была она такой слабой и хрупкой на вид… А какие в Питере дожди осенью затяжные, да ветра до костей пронизывающие, зимы какие на нашем севере длинные — тут и час на морозе не выдержишь в дохе и валенках. Молодые и здоровые, и те простужаются то и дело. А она скиталась в одной юбке и кофте. Как она могла столько лет выдержать такую муку?..
Похоронили Ксению на Смоленском кладбище, где уже почти полвека покоился ее муж и где она тайно помогала строить церковь. И пошли к ее могилке верующие, утверждая, что она творит чудеса и после смерти.
На ее надгробной плите были высечены слова: «Кто меня знал, да помянет мою душу для спасения своей души». Но первая плита, видно, была сделана из непрочного материала — откалывая от нее по кусочку, по осколочку, разнесли ее по домам верующие, просившие у Ксении заступничества. Вторую плиту положили — и ее разнесли…
Уже в середине XIX века возвели над могилкой часовенку, тогда стали верующие по пригоршне земли с холма вокруг брать. В начале XX века переложили часовенку получше, по проекту архитектора Всеславина. Не разрушили ее в годы революции, и в войну уцелела. В 1960-х «бесхозное помещение» решили превратить в сапожную мастерскую, да не пошла работа у сапожников. Решили поселить сюда скульпторов — и скульпторы не прижились у могилы святой — видимо, не хватило таланта и души тягаться с Ксенией.
В 1980-е часовне вернули культовый статус, разрешили паломникам посещать. А на плите, что на часовне прибита, вся история Блаженной Ксении в двух строчках: «В сей часовне погребена раба Божия Блаженная Ксения Григорьева, жена певчего Андрея Федоровича. Оставшись после мужа 26 лет, странствовала 45 лет. Звалась во вдовстве именем мужа: Андрей Федорович. Всего жития ея было на земле 71 год.
В 1794–1796 годах принимала участие в построении Смоленской церкви, тайно по ночам таская на своих плечах кирпичи для строящейся церкви».