А. фон Ле Кок постоянно отправлял ящики с древностями и отчеты о проделанной работе в Берлин. Спонсоры были в восторге, большой интерес к реликвиям проявил кайзер Вильгельм II. Амбициозный ученый, возглавивший экспедицию в силу весьма неординарных обстоятельств, явно спешил сделать себе имя. Его планам в какой-то мере мешали указания А. Грюнведеля, который предлагал отложить на более поздний срок раскопки в особо интересных местах. Получив очередное письмо, где сообщалось о задержке отъезда А. Грюнвиделя из Германии, А. фон Ле Кок решил рискнуть и направился к пещерному комплексу Безеклык, нарушив все инструкции. О том, что произошло в этом монастыре, читатель узнал в третьей главе.
Следует подчеркнуть, что у А. фон Ле Кока с А. Грюнведелем сложились натянутые отношения. Во многом это было обусловлено подспудным соперничеством за руководство указанными экспедициями, но главной причиной конфликта стал описанный выше метод работы.
А. Грюнведель, для которого каждый археологический объект существовал в едином пространстве, полагал, что «изъятие фресок ничуть не лучше охоты за сокровищами и грабежа». В своей деятельности он преследовал сугубо научные цели, поэтому всегда очень тщательно срисовывал фрагменты настенной живописи, аккуратно составлял топографические схемы пещерных комплексов.
А. фон Ле Коку мешал не только А. Грюнведель, раздражение у него вызывали и специалисты из России, работавшие во время второй немецкой экспедиции в районе Лэнгдон Уорнер города Куча (вторая половина 1905 г.), — М. М. и Н. М. Березовские. Любопытно, что братья довольно успешно сотрудничали с французской экспедицией во главе с П. Пельо.
Они в основном активно собирали древние монеты, снимали схематические планы, делали фотографии, акварельные копии и кальки с настенных росписей. Поскольку Н. М. Березовский был по профессии художником, братья подготовили альбом, озаглавленный «Орнаменты на фресках. Китайский Туркестан. Кучарский округ». Он включает акварельные зарисовки фресок и их деталей. В развалинах буддийских храмов они обнаружили следы древних фресок, обломки большой глиняной фигуры, фрагменты терракотовых скульптур. В Кызыле М. М. Березовский собрал обломки статуй и деревянной резьбы, фрагменты рукописей, обрывки шелковых тканей, бляшки и бусы, др. Там же он нашел алебастровые формы для изготовления деталей скульптур. Интересные находки были сделаны в Субаши, Кумтуре, Кирише. Представленные материалы поступили в Музей антропологии и этнографии АН СССР, а в 1934 году были переданы в ленинградский Эрмитаж.
Не хочу, чтобы у читателя сложилось впечатление, будто русские ученые, проводившие исследования в Синьцзяне, выглядели стопроцентными «чистюлями» на фоне европейских «монстров». Так, участники экспедиции Д. А. Клеменца 1898 года, побывавшие в Турфанском оазисе и обследовавшие за несколько месяцев не менее полутора десятков комплексов, привезли в том числе и ограниченное количество небольших фрагментов древних росписей, отделенных от стен пещерных монастырей и храмов. А. Грюнведель, кстати, позднее отмечал, что первоначальный план его экспедиции (осень 1902 г. — весна 1903 г.) был разработан в 1899 году «непосредственно после посещения Берлина русскими академиками В. В. Радловым и К. Г. Залеманом, а также путешественником по Турфану Д. А. Клеменцем».
Очень помогла специалистам из Германии и изданная Д. А. Клеменцем в 1899 году на немецком языке книга о результатах изысканий с многочисленными фотографиями и большой складной картой, где были точно указаны все выявленные объекты. Как считают западные авторы, «русские фактически преподнесли немцам Турфан в качестве подарка».