«Боевые топоры», несомненно, являлись индоевропейцами по языку, потому что на многих их территориях вплоть до наступления письменного периода не было смены культурных традиций, начало же фиксированной истории застает там кельтские, венедские, иллирийские или италийские индоевропейские племена — галлов, этрусков и прочих.
Кельты, пожалуй, самые известные из этносов этой языковой группы. Ныне они представлены небольшим числом народов — шотландцами, ирландцами, валлийцами (обитателями Уэльса) на Британских островах и бретонцами во Франции. Тем не менее, в древности им принадлежала почти вся Европа, по крайней мере, ее Запад, Центр и Северо-Восток. Соседи описывали их как высоких рыжеволосых людей с пышными усами, «сварливых и чрезвычайно заносчивых». Агрессивные, задиристые и воинственные, большие любители навешивать на себя различные золотые украшения, они получили от римлян меткое прозвище «галлы», что означало — «петухи». В бою они подобно этим пернатым драчунам не ведали боли и не щадили ни себя, ни противника. Александр Македонский в пору своего могущества встретился с кельтами на берегах Дуная и спросил у них, чего этот народ опасается больше всего, очевидно в тайной надежде, что его громкая слава повергла в ужас все окрестные племена. Подумав, кельтские вожди сказали, что боятся одного — как бы небо не упало на землю. Полководец был очень раздосадован таким ответом{101}.
С другой стороны, эти завзятые склочники и вечные спорщики всегда были в несогласии меж собой и самостоятельно так и не смогли создать где-либо единое и централизованное государство. Сказалась, видимо, недисциплинированность и нежелание подчиняться. Похоже, слушались эти свирепые воины только своих жрецов — знаменитых друидов, пользовавшихся у них огромным авторитетом. Как отмечал Диодор Сицилийский: «не только в мирных делах, но и в войнах особенно повинуются им… не только друзья, но и враги. Часто они (друиды) выходят между войсками, выстроившимися в боевом порядке, гремящими щитами, ощетинившимися копьями, и усмиряют их, как будто каких-то диких зверей. Так даже у самых диких варваров боевой пыл уступает место мудрости»{75}. Возможно, друиды обладали особой техникой психологического воздействия на толпу. Впрочем, им приписывают знание многих магических секретов. Интересно, что у кельтов также существовал один весьма загадочный ритуал — ученые обнаружили их храмы, в нишах которых рядами лежали вычищенные человеческие черепа. Возможно, что распространенный в некоторых тайных средневековых обществах, к примеру — у рыцарей-тамплиеров или вольных каменщиков-масонов, культ «мертвой головы» берет начало в кельтских древностях. По крайней мере, они также поклонялись черепам.
Но оставим пока в покое шнуровиков и их непосредственных потомков, поговорим о второй индоевропейской общности. Если происхождение «боевых топоров» до сих пор во многом представляет загадку для историков, слишком сложным был их этногенез, то родственное им более южное объединение, названное археологами «ямным», очевидно сформировалось на базе, в первую очередь, среднестоговской и днепро-донецкой культур. Ямники, подобно средне-стоговцам, были убежденными степняками и в большинстве случаев продолжали традиции последних. Однако ряд обычаев переняли у днепро-донцов, кроме того, некоторые ямные племена унаследовали их своеобразный антропологический тип.
Как бы то ни было, в третьем тысячелетии до нашей эры в степях от Южного Урала до Северного Причерноморья появляется новая общность. Племенам, в нее входящим, была свойственна почти не встречавшаяся в Европе традиция хоронить своих покойников, насыпая над могилой курганы. Ранее подобное отмечалось лишь у майкопцев. Насыпи были пока еще невелики — ранние до двух метров высотой, затем они увеличились в размере почти вдвое. Но это были уже индивидуальные погребения, в то время как люди предыдущих культур практиковали, как правило, групповые захоронения. К тому же для сооружения даже столь скромных искусственных холмов требовался труд целого племени — надо было сделать насыпь, привезти, порой издалека, крупные камни для крепи. Ученые подсчитали, что над сооружением кургана высотой три с половиной метра тысяча людей должны были трудиться более месяца.
Ямы, куда помещался покойник и от которых эта общность, собственно, и получила свое название, перекрывались сверху жердями или деревянным настилом. Иногда из камыша, соломы, коры дерева или другой органики создавали подстилку для умершего. Он, в основном, лежал на спине, согнув колени, и был присыпан охрой. За что дореволюционные отечественные историки именовали эти племена «культурой окрашенных костяков»{33}. Курганы окаймлялись расставленными по кругу крупными камнями, так называемыми кромлехами. Инвентарь, помещаемый в могилу, был еще довольно беден — посуда, кремневые ножи, топоры, схожие с оружием, так любимым шнуровиками, изредка изделия из меди или золота. Главным занятием ямников оказалось скотоводство, земледелие носило подсобный характер, охота с целью добычи мяса практически исчезла.