Лиленд СТОУ
БРИТАНСКИЕ ЦЕННОСТИ СЛЕДУЮТ НА ЗАПАД
Эта удивительная история принадлежит к числу наиболее долго сохранявшихся секретов второй мировой войны — возможно, благодаря тому, что из многих принимавших в ней участие людей лишь некоторые знали ее всю от начала до конца. Трем взявшимся рассказать об этом деле исследователям предстояло собрать разрозненные фрагменты и сложить их в единое целое. Сидни Перкинз, прежде служивший в Канадском банке, впервые раскрыл информацию об этом деле, касающуюся его участия в нем. Писатель А.Стамп привел в соответствие данные им сведения с рассказами других людей, а Лиленд Стоу, зарубежный корреспондент и лауреат Пулитцеровской премии, проведя несколько недель в Канаде и Англии, разузнал там кое-какие некогда секретные подробности, после чего написал статью о, по его словам, одной из самых поражающих воображение историй о богатствах, которые он когда-либо слышал,
2 июля 1940, через 17 дней после того, как немецкие войска вошли в Париж, в 5 часов вечера на станцию Бонавентура в Монреале пришел поезд специального назначения. На перроне его встречали Девид Мансур, исполняющий обязанности управляющего Канадским банком, и Сидни Перкинз из отдела валютного контроля. Лишь они были осведомлены, что поезд привез секретный груз, имеющий кодовое название «рыба», и что их миссия в связи с этим является очень важной. Но лишь один Мансур знал, что им предстоит принять участие в крупнейшей финансовой операции, когда-либо осуществляемой государствами в мирное или военное время.
Как только состав остановился, из вагонов вышла вооруженная охрана и оценила его. Мансура и Перкинза провели в один из вагонов, где их ожидал худощавый невысокий человек в очках — Александер Крейг из Английского банка, сопровождаемый тремя помощниками.
— Надеюсь, вы не станете сильно порицать нас за столь внезапный визит без приглашения,— улыбнулся он.— Мы привезли с собой большой груз «рыбы».
Англичанин сделал паузу и в свойственной его соотечественникам манере бесстрастно добавил:
— «Рыба» — это огромное количество ликвидных активов Великобритании. Мы опорожнили наши хранилища на случай вторжения, вы понимаете. Скоро прибудет и остальное.
Сидни Перкинз начал усиленно соображать, что такое «ликвидные активы» и «остальное». Видимо, все это должно было означать, что Канадский банк собирался принять все принадлежавшие Британии средства, которые могли быть обращены в доллары. Да, «рыбы» должны были привезти немало. А сколько именно, ему вскоре предстояло узнать.
Две недели назад, когда пала Франция и над Великобританией нависла угроза гитлеровского вторжения, Уинстон Черчилль собрал свой кабинет на секретное совещание, на котором было принято рискованное решение о переправке государственного золота и ценных бумаг граждан на сумму семь миллиардов долларов в Канаду.
Это означало, что правительство Черчилля втайне решило ни в коем случае не прекращать борьбы. Если немецкое вторжение остановить не удастся, британцы будут продолжать войну из Канады, и перевоз ценностей был первой частью разрабатываемого плана борьбы до последнего.
Осуществление этой операции стало возможным благодаря предусмотрительному шагу, сделанному в начале войны: всем гражданам Соединенного Королевства было предписано зарегистрировать в государственном казначействе все принадлежавшие им иностранные ценные бумаги. Эту часть вложений Черчилль и его кабинет решили теперь реквизировать. Никогда прежде государство не изымало вклады частных лиц на нужды обороны, не получив прежде согласия на то их владельцев. Но в июне 1940 года, после падения Парижа, правительство Черчилля сочло себя вынужденным пойти на этот шаг.
«В течение десяти дней,— вспоминал один из участников этой операции,— все отобранные для перемещения вклады в банках Соединенного Королевства были собраны, сложены в тысячи коробок размером с ящики от апельсинов и свезены в региональные центры сбора». Все это были богатства, принесенные Великобритании поколениями ее торговцев и мореплавателей. Теперь вместе с накопленными тоннами золота Британской империи им предстояло переправиться через океан.
Через океан! За один июнь в Северной Атлантике было потоплено 57 союзных и нейтральных судов общим водоизмещением 349 117 тонн.