На этой стороне кургана было очень холодно, в нишах еще лежал снег, хотя уже было начало мая. Здесь не было никого, кроме нас, и царившую на террасе полную тишину нарушало лишь посвистывание ветра в трещинах колоссальных статуй. Каким-то образом эти статуи доносили до нас свою мощь и живучесть, но ощущения, которые они вызывали, не были теми, которых можно было бы ожидать. Антиох не представлялся холодным и безжалостным себялюбцем, хотя расположение собственной статуи по правую руку от Зевса и выдавало его несомненное тщеславие. Поистине огромных трудов стоило его народу сооружение столь удивительного памятника, и можно было лишь посочувствовать усилиям его создателей, добывших в карьерах и затащивших наверх огромные каменные блоки, из которых были изваяны колоссы. Работа же по сооружению могильного кургана — при высоте в 50 метров он немногим меньше пирамиды Микерина[44] — была, возможно, добровольной. Я легко мог представить, себе бригады рабочих, врубающихся в известняковые утесы ниже по склону горы и разбивающих огромные глыбы на мелкие, удобные в обращении фрагменты. И бесконечную процессию людей, несущих корзины с этими обломками на своих головах, медленно карабкающихся по тропе на вершине и сбрасывающих свой груз на растущую груду. Если сооруженный таким образом курган призван был стать местом последнего пристанища Антиоха, как полагает большинство археологов, тогда его строительство из битого камня было блестящей задумкой. До сих пор никто не обнаружил его погребальный склеп, и представляется маловероятным, что его когда-либо найдут, не убрав всю эту грандиозную груду камней. В отличие от египетских фараонов, вверявших свои бренные останки более тщательно построенным пирамидам, Антиох может покоиться в мире под своим курганом из мелких камней.
Если судить по надписям, вырезанным на спинах колоссов, Антиох соорудил это захоронение с определенной целью. Оно строилось не как простая усыпальница, а как место, где он мог бы собирать свой народ для религиозных празднеств, посвященных его дню рождения либо коронации. Сознавая власть символов, как любой священник, Антиох построил храм богам на вершине местного эквивалента горы Олимп. Здесь люди явно поклонялись планетарным богам и отправляли таинства, связанные с восходом и заходом. Будучи высочайшей точкой его царства, эта вершина была символически ближайшей точкой к небу и местом, где люди могли общаться с богами. Я заподозрил, однако, что это было чем-то большим, нежели тщательно продуманной усыпальницей с олимпийскими претензиями. Здешняя необычная атмосфера напоминает чем-то египетские пирамиды. Может ли этот комплекс, подобно Гизе, быть тем, что Гурджиев называл «легоминизмом»? Короче говоря, не содержит ли он секретное послание, обращенное в будущее? Многое подсказывает, что так оно и может быть, в том числе и любопытный «Гороскоп Льва». Я решил, что займусь этим вопросом по возвращении домой.
Спускаясь с горы Нимруд той же ухабистой дорогой, мы заглянули в другое известное святилище Коммагена в Эски-Кале (Старая крепость). Здесь мы посетили то, что когда-то было главной духовной святыней древнего Коммагена, поскольку она была гораздо доступнее жителям столицы — Арсамеи-на-Нимфее, и, в отличие от пика горы Нимруд, они могли посещать ее круглый год. Поднимаясь по крутой тропинке по обрывистому склону утеса, мы наслаждались великолепными видами, открывавшимися на этот раз на долину реки Нимфеи. Поблизости оказался разбитый рельеф с изображением Антиоха, пожимающего руку богу, которого опознали как Аполлона-Митру. Выше по склону находится пещера, которая, как полагают археологи, могла быть усыпальницей отца Антиоха Митридата I. Сама по себе пещера была бы неинтересна, если бы не заканчивающийся тупиком ход неизвестного назначения в ее задней части. Перед самой пещерой, на краю откоса находились фрагменты рельефа, на котором могли быть изображены отец с сыном, также, видимо, обменивающиеся рукопожатием.