Даже учитывая разрушения, причиненные прежними раскопками, все же можно не сомневаться в том, что хотя бы некоторые из костей были погребены в виде фрагментов, а не целиком. Как и на кладбище в Дамб-Бути в Макран (Синд) 73, тело умершего на некоторое время оставили на открытом воздухе, а затем поместили в глубокую яму или на пол некрополя, ничем его не укрывая. Погребальный инвентарь, состоявший в основном из глиняных сосудов, дополняли бусы, подвеска и дисковидные бусины, найденные рядом с черепом второго ребенка. Там же обнаружили точильный камень, каменную гирьку, каменное зубило, медные инструменты и мрамор, используемый для кладки арок. Наличие в одном из погребальных сосудов куска красной охры и тщательно вылепленного брикетика из красной железистой глины, находившегося в разбитом сосуде вместе с камнем для приготовления краски, едва ли было случайным, тем более, что красный пигмент неоднократно встречался в Дамб-Бути, и, как мы уже видели, он имеет длинную историю употребления в погребальных церемониях, начиная с палеолита.
От замечательной однородной городской цивилизации, процветавшей в Синде и Пенджабе с 2500 по 1500 гг. до н. э. и обнаруженной при раскопках, проводившихся с 1922 г. в долине р. Инд и около нее — в Мохенджо-Даро, Чанху-Даро и Хараппе, — осталось поразительно мало свидетельств о погребениях и погребальном ритуале. В Мохенджо-Даро не обнаружено даже следов кладбища, а несколько костей, найденных около домов и в ямах, видимо, принадлежали людям, которых убили в конце существования города, подвергшегося вражеским набегам 74. Так как некоторые кости оказались обугленными, можно предположить, что тогда уже практиковалась кремация. Обычно ее проводили на берегах реки, а пепел собирали для исполнения погребального обряда и помещали в «оссуарий». Но скелеты, находившиеся в яме на южной стороне города, известной как Северный переулок, ясно указывают на то, что тогда с людьми расправились в спешке и по меньшей мере одного человека обезглавили. Как предполагает Маккей, родные погибших не могли предать останки огню, потому что налетчики, зверски убив людей, пытавшихся убежать, сбросили их тела в яму на выходе из города 75.
Подобным образом можно объяснить другие частичные погребения, о которых мы уже говорили. Так, сэр Джон Маршалл (John Marshall) дал описание 21 скелета, позы которых указывают на то, что смерть людей наступила одновременно, и никто из них не был похоронен в соответствии с обычаями или снабжен погребальными дарами 76. Трагедия, похоже, произошла в последний период существования города. Четверых убили при попытке бегства из комнаты-колодца. Двоих смерть настигла на лестнице, когда они пытались выбраться на улицу, и один из них двоих, видимо, упал навзничь. Двое других погибли вне дома — на дороге или рядом с ней, где и были открыты их останки 77. В Чанху-Даро (близ Сакранд в округе Нувабка провинции Синд) могилы обнаружены только на мусульманском кладбище 78.
На юго-восточной окраине древнего города Хараппа (в округе Монтгомери провинции Пенджаб) в том месте, где когда-то, по-видимому, находился оссуарий 79, найдена утрамбованная масса, состоящая из двадцати полностью сохранившихся черепов и различных фрагментов, перемешанных с целыми костями, с останками животных и с осколками керамики. В углу заброшенного дома были обнаружены фрагменты двух черепов, и захоронение идентифицировали как «частичное» 80. Но более вероятно, что это — новейшее погребение, на некоторых костях даже сохранились связки. Сэр Мортимер Уилер (Mortimer Wheeler)предполагает, что эти люди могли умереть в эпидемию чумы или погибнуть на поле боя. Их похоронили с почестями, но уже после того, как стервятники и шакалы сделали свое черное дело 81.
Кладбище R 37.К югу от крепостного холма, на месте, обозначенном как кладбище R37, найдены 57 погребений, относящихся к периоду хараппской цивилизации. Тела погребенных ориентированы по линии север — юг и головой обращены на север. Гончарные изделия от 15–20 до 40 штук размещены в изголовье, несколько — у ног и по бокам, иногда — под телом. На некоторых телах имелись украшения и предметы личного туалета. В их числе: медное кольцо на одном из скелетов, на других — ожерелье из стеатитовых бусин, два ножных браслета из глиняных бусин, медная сережка и браслеты из морских раковин, а также медное зеркало, некоторое количество сурьмы, большая ложка, сделанная из створки раковины, жемчуг. В одной из могил откопали маленький глиняный светильник и птичьи косточки. Обнаружили также могилу, выложенную кирпичом-сырцом, подобно тем, что имеются в Нал в Южном Белуджистане 82. В другом захоронении покоилось тело, вероятно, девушки. Оно находилось в деревянном гробу и когда-то было завернуто в саван из камыша, частицы которого еще сохранились. Тело окружали 37 горшков, большая часть их находилась у изголовья, но вне гроба. На среднем пальце правой руки имелось медное колечко, слева от черепа лежало кольцо (а возможно, сережка), сделанное из раковины, еще два кольца располагались над левым плечом 83.
Кладбище Н.Между этим кладбищем и цитаделью на южной стороне (Зона А) Ватс ( Vats)в 1929 г. начал раскопки второго кладбища. В его нижнем и наиболее старом слое найдены захоронения тел, лежащих прямо или иногда со слегка согнутыми коленями. Тела ориентированы на восток или северо-восток. Некоторые из захоронений являлись «частичными», хотя первоначально они могли быть обычными. Красная керамика не принадлежала культуре Хараппа. Среди погребальных приношений оказался расчлененный котел. Кроме золотого браслета на запястье женщины и трех зубов на золотой проволоке, находившихся на черепе другого скелета, иных украшений не нашли. В слое над этим, самым нижним, уровнем были обнаружены около 140 подлинно «частичных погребений», а кроме того, там откопали захоронение младенцев, они помещались в урнах в скрюченном положении. Кувшины из красной глины не принадлежали хараппской культуре, а изображенные на них сцены схожи с ведическими* 4. Хотя бордюры урн из нижнего и верхнего слоев обладают одинаковыми чертами декоративного оформления, их символика — быки, козы, полуживотные-полулюди, кентавр с рогами, павлины с гребнями на голове, перемежающиеся с композициями из звездочек и солнц, — не имеет явных параллелей ни в одной из древневосточных культур. Но поскольку кладбище Н является более поздним, чем сама цивилизация Хараппа, его материалы в данном исследовании не рассматриваются.
Большое значение имеет то, что во времена более ранних захоронений на кладбище R37 хараппской цивилизации погребение в выпрямленном положении являлось общепринятым, и обычными были приношения, погребальный инвентарь и личные украшения, но иногда прибегали к «частичным» захоронениям. Кремация стала доминирующей только в ведической Индии, а в хараппской цивилизации ее применение до середины второго тысячелетия до н. э. не доказано.