оторыми завязывался мешочек на поясе, излишне поспешила и только туже затянула узел. - Давай помедленней, - добродушно произнёс мужчина, заметив волнение Алесты. - Ты хочешь что-то продать? - Да, вот, - справившись с завязками на мешке, она достала пару крупных цветков, - смолёвка узколистная. Правда, - увидев на лепестках светло-фиолетовые пятна, поспешила добавить Алеста, - она некоторое время полежала рядом с черникой, но на свойства это никак не повлияло. Ну что? - подождав, пока торговец рассмотрит цветки, нетерпеливо спросила Алеста. - Много у тебя этих цветов? - дождавшись, когда девушка достанет из мешочка всё, что там было, мужчина продолжил. - Могу предложить за них тридцать медяков. Устроит? - Да, вполне, - кивнула не разбирающаяся в ценах Алеста. - И не подскажите, где можно дёшево остановиться на ночь? - Чего ж не подсказать, - улыбнулся торговец, довольный, что сумел выкупить цветы за полцены. - Сейчас выйдешь, завернёшь направо, на следующем перекрёстке снова направо и прямо до конца улицы. Там, на окраине города, самый дешёвый постоялый двор в округе. - Спасибо большое! - сгребая в мешочек монеты, произнесла Алеста. - До свидания. Она развернулась и направилась к выходу. На улице смеркалось, а потому девушка ускорила шаг, желая добраться до подворья раньше, чем стемнеет окончательно. Бродя по городу и лавке травника, Алеста совсем потеряла счёт времени и уже не представляла, который сейчас амит. К счастью, до постоялого двора оказалось рукой подать, и спустя какой-то десяток альтов Алеста уже перешагивала через порог ветхого двухэтажного здания. Внутри царил полумрак, и Алеста, чьи глаза не привыкли к такому освещению, случайно наткнулась на один из столов, стоящий слишком близко к входу. Однако вскоре она уже вовсю осматривалась по сторонам: раньше ей не доводилось бывать в заведениях такого рода, и поэтому её интересовала каждая мелочь. Помещение оказалось небольшим и старым, видимо, давно не ремонтировалось. Практически всюду стояли столы, иногда так тесно, что невозможно было пройти, не задев хоть один из них. Примерно напротив входа располагался длинный прилавок, вдоль которого находились стулья. К счастью, популярностью это заведение не пользовалось, поэтому посетителей практически не было. Лишь пара-тройка человек сидела за столиками. Неуверенным шагом, постоянно оглядываясь по сторонам, Алеста приблизилась к стойке, за которой сидел мужчина лет тридцати на вид и со скучающим видом что-то читал, из-за скудного освещения Алеста не могла разглядеть, что именно. Пару альтов постояв на месте, переступая с ноги на ногу, девушка кашлянула, желая привлечь внимание. - Да, что Вы хотели? - не отвлекаясь от чтения, спросил мужчина. - За сколько можно остановиться на ночь и поужинать? - Десять медяков самая простая комната, ещё 5 ужин и завтрак. - Хорошо, - пересчитывая свои сбережения, от которых оставалась едва ли половина, произнесла Алеста. - Скажите, у Вас где-нибудь можно вымыться? - За медяк могу сказать принести большую бочку и налить туда горячей воды. Устроит? - Да, вполне, - добавляя к лежащим на прилавке монетам ещё одну, проговорила Алеста, стараясь не покраснеть. - Ужин могу подать через пять-десять альтов, или Вы желаете сначала вымыться? - протягивая девушке ключ от комнаты, проговорил мужчина. - Сначала ужин, - прислушиваясь к урчанию желудка, ответила Алеста, отходя от стойки и присаживаясь за ближайший стол. Она принялась ждать, прислушиваясь к каждому шороху и постоянно оглядываясь по сторонам, словно проверяя, не приблизился ли кто со спины. Девушка чувствовала себя не в своей тарелке, хорошо ещё людей было немного, она не представляла, как бы ощущала себя в толпе народа. К счастью ждать пришлось недолго, всего через пару альтов к Алесте подошла служившая в постоялом дворе девушка, немногим старше самой Алесты, и молча поставила перед ней тарелку с ароматной картошкой, посыпанной укропом, и чашку чая. - Спасибо, - улыбнулась ей Алеста, подавляя желание взять еду руками, забыв, что вокруг неё есть ещё люди. Девушка так же молча удалилась, а Алеста принялась за трапезу. Она старалась не спешить, зная, что после голодания вредно есть сразу много, но сама не заметила, как съела всё, что находилось в тарелке. Вымывшись в тёплой, но успевшей немного остыть, воде и выстирав в ней же рубаху, Алеста улеглась на узкую, жёсткую кровать и лишь сейчас разрешила себе расслабиться. И стоило ей отпустить внутренний стержень, как на смену сопровождающему её почти весь день спокойствию пришла тоска. И спустя всего лишь какой-то альт Алеста тихо рыдала, уткнувшись в тонкую перьевую подушку. Но и слёзы не могли быть вечными, поэтому вскоре девушка заснула. Она шла по знакомым с детства лесам. Беспокойство не давало заснуть уже которую ночь, она не видела выхода из сложившейся ситуации, но на людях не показывала этого. Лишь здесь, в лесу, она могла быть собой, дать волю чувствам и эмоциям. Она вышла на залитую светом двух лун поляну, куда всегда уходила, когда желала спрятаться от забот и печалей. Усевшись на сваленное бревно, девушка зажгла на ладони слабый огонёк. Плохо. Ещё пару дней назад пламя было сильнее. Магии вокруг становилось всё меньше, пока это не сказывалось на их жизни, но, если ничего не предпринять, в скором времени это превратиться в огромную проблему. Сколько им осталось пользоваться магией? Месяц, два? Вряд ли больше. Она вздохнула, обхватывая руками плечи. Холодно. Она забыла, что вокруг давно не лето. Что же делать? Мысли, на пару мгновений переключившиеся на ощущения, вновь вернулись к подступающей всё ближе катастрофе. - Не думаю, что Ваш отец одобрил бы Ваши ночные прогулки, - незнакомый, чуть насмешливый голос, раздавшийся позади, заставил её вздрогнуть, прежде чем обернуться. - О чём задумались, илайна*? - Прошу прощения, илайн, - она смотрела на светловолосого парня, стоящего напротив, и никак не могла вспомнить его имени. А ведь ей его представляли не так давно, буквально сегодня днём, но в тот момент её занимали совсем другие мысли, - но как Вы нашли меня? - Ваш отец просил присматривать за Вами, - она едва сдержала желание отмахнуться и закатить глаза, хоть и понимала, что двигало отцом, но его излишняя опека временами выводила из себя. - Прошу прощения, если помешал чему-то важному. - Ничего страшного, - она улыбнулась, едва заметно, лишь так, как положено по этикету, не добавив в улыбку ни капли искренности. - Я лишь размышляла о... обо всём. Надев привычную, скрывающую эмоции маску, она обвела рукой окружающее их пространство, словно показывая, что имеет в виду весь мир. Повисло молчание. Юноша, чьего имени она так и не вспомнила, остался стоять за спиной, не давая снять надоевшую за день маску. Задумавшись, она подняла взгляд к украшенному множеством звёзд небу и невольно улыбнулась. Редко выпадали дни, когда обе луны, освещающие этот мир, находились в одних фазах, ещё реже - когда обе были полными. Именно такой оказалась эта ночь. - Вселяет надежду, не так ли? - проследив за её взглядом, подал голос юноша. - О чём Вы? - Говорят, увидеть двойное полнолуние - хороший знак. Знак, что всё наладится. - И Вы в это верите? - она поправила выбившуюся прядь коротких рыжих волос. - Когда кажется, что нет ни единого шанса изменить судьбу, вера может сотворить настоящее чудо, - он немного помолчал, а потом продолжил. - Так Вы придумали что-нибудь? - Нет, - лишь на мгновение её маска дала трещину, и она сжала в кулак пальцы правой руки. - Нет ни одной мысли, что можно сделать. - Так, может, стоит поверить в чудо? - он сел на то же бревно, не близко, но и не слишком далеко. - Раз уж Вы забыли, моё имя Кристиан. Алеста проснулась с улыбкой на лице, сон принёс лишь положительные эмоции, которых ей так не хватало в последние дни. - Так вот значит, как мы познакомились тогда, - едва слышно прошептала она, и тут же остановилась, задумавшись над фразой. Впервые Алеста осознанно ассоциировала себя с девушкой, которую видела во снах, впервые посчитала, что они - единое целое. И это открытие удивило её, заставило задуматься, какие тайны скрываются за пеленой видений, что ещё они могут принести. В этот момент Алеста окончательно осознала, что не вернётся домой до тех пор, пока не выяснит, что всё это значит. Двери в прошлое закрылись. Оставался лишь один путь - вперёд.