Отношения с различными категориями духов имели неодинаковую природу. Так, души предков являлись естественными покровителями рода и забота о них была святым долгом потомков. Богам поклонялись, рассчитывая на ответные услуги с их стороны. От злых духов откупались как от докучливых и опасных чужаков. Наконец, к буддийским святым — лоханям (архатам) и даосским сяням — почти не обращались с молитвами и просьбами, поскольку те собственными силами достигли блаженства и не нуждались ни в чьей помощи.
В конце концов вера в загробную жизнь привела к тому, что правители Китая стали заблаговременно заботиться о благополучии в ином мире, пользуясь услугами своих советников и слуг. При погребении знатных лиц наряду с быками, баранами, собаками и свиньями в жертву приносили рабов, которых закапывали живыми в землю или сжигали. Например, когда в царстве Цинь в VII веке до н. э. скончался правитель Мугун, вместе с ним были погребены живьем 177 человек, и среди них — три представителя благородных фамилий. Здесь же захоронили изделия из нефрита и бронзы, включая оружие, ценные украшения, конную упряжь, которые, как считалось, могли пригодиться сановнику и в потустороннем мире.
Загробная жизнь, как и земная, определялась положением человека: чем богаче был он на земле, тем пышнее обставлял свое потустороннее существование. Разумеется, лучше всех на том свете устраивался император, а также члены его семьи. По издавна существовавшим в Китае обычаям, сооружение усыпальницы для императора начиналось (как ранее в Египте) уже в первые годы его царствования и, как правило, продолжалось на протяжении всего правления. Поэтому нет ничего удивительного в том, что императорские могилы сооружались с большим размахом и мало чем отличались от настоящих дворцов.
Если при жизни император был женат, он, естественно, нуждался в присутствии супруги и на том свете. Отсюда возник обычай заживо погребать жен вместе с умершими мужьями. Например, с императором Шихуанди, жившим в III веке до н. э., были захоронены все те его жены, у которых не было детей. Впоследствии этот варварский обычай был несколько смягчен.
Примерно с середины I тысячелетия до н. э. человеческие жертвоприношения почти прекратились и с высокопоставленными покойниками в могилу стали опускать глиняные фигурки, а также изображения, вырезанные из бумаги. К примеру, при вскрытии старинного некрополя Танг археологи нашли ниши, наполненные древними статуями, а также коридор, на стенах которого были изображены хранители некрополя. Еще одно ответвление китайских верований — Диюй, вобравшее в себя буддистские и другие религиозные представления. Сходство Диюй с Накарой, о котором упоминалось выше, заключается в наличии сразу нескольких адов. Отличие же состоит в том, что Диюй — это огромный подземный лабиринт, в котором в каждом аду есть свои собственные уровни. По сути, это лишь место временного пребывания, но побывать там придется всем без исключения.
Судилища каждого ада охраняются судьями и стражниками, которые подвергают мучеников самым немыслимым наказаниям. Например, Гора Ножей полностью оправдывала свое название. Грешники вынуждены карабкаться по ступеням, усеянным острыми лезвиями, нанося себе раны и истекая кровью. Есть там и своеобразная «мясорубка», а еще Царство льда, где человек замерзает насмерть. Прежде чем умереть во второй раз, несчастный возрождается в образе, угодном подземному царству. И повторяться это может бесчисленное количество раз, до тех пор пока душа грешника не очистится и ему не будет позволено возродиться в существе более высокого порядка.
Зороастризм
Вероятно, в наши дни не все хорошо знакомы с зороастризмом, а между тем когда-то это была одна из самых популярных религий на планете. Согласно этому учению, душа человека после смерти попадала либо на небеса, либо в преисподнюю, но прежде она должна была пересечь Мост Чинват, или Судный Мост. Для тех, кто при жизни не грешил, мост не представлял особой трудности: души беспрепятственно продвигались вперед прямиком в царство Песен, где обретали мир и покой. А вот для грешников по мере их продвижения мост сужался до толщины бритвенного лезвия. Затем на их пути вставала уродливая старуха, которая истязала несчастных до тех пор, пока они не упадут с моста в мрачную пучину царства Лжи.