«Лорд Хуарес Аарон. Конкистадор его Королевского Величества».
— Чудовище.
А затем Мия обратила внимание на третью картину. С нее на девушку смотрели сразу четверо. Женщина в широком белом одеянии, усатый мужчина с большим пузом, темноволосый юноша и гончая у его ног.
«Леди Анна Аарон, лорд Сантьяго Аарон, молодой лорд Хуарес Аарон и его верный Джабо».
Девушка пригляделась и замерла, не веря глазам. Кровь застыла в жилах, лампа в руках задрожала. Мия медленно попятилась, не сводя глаз с лица молодого Хуареса. Черные зализанные волосы, нежные черты, осанка аристократа. Картина того времени, когда знаменитый дьявол еще не возмужал и не повел головорезов грабить Новый Свет.
— О господи, — прошептала Мия.
С пыльной картины на нее смотрел Лютер Аарон.
***
Мия медленно вошла в зал собраний, сжимая револьвер двумя руками. Ее трясло от гнева и ужаса, но девушка старалась сохранить самообладание. Ради себя, ради тех несчастных негров, ради Альфреда, Сальве и дяди Харпера она должна быть сильной и свершить возмездие над чудовищем.
— А, вот и ты, — ухмыльнулся «Лютер», откидываясь в кресле. — Мы тебя ждали.
Девушка перевела взгляд на Габриэль и тихо застонала. Несчастная кузина была мертва, а на шее багровел уродливый след от удавки.
— Ты… Ты Хуарес Аарон! — прокричала Мия, направляя пистолет на молодого лорда.
— Ну разумеется. Ты меня не разочаровала. Не зря я позволил тебе оставить ключ от моей лаборатории. Как она тебе, кстати? Ушло почти двести лет на сбор коллекции книг, — довольно ухмыльнулся Хуарес, глядя в глаза девушке. — Ты не представляешь, на какие жертвы я пошел, чтобы отнять Некрономикон у одного чрезмерно жадного британца.
— Ты…
— Тебя, наверное, распирает от вопросов? Нет нужды их задавать, Мия. Я все тебе расскажу сам. Понимаешь, у всего есть цена. Я уничтожил целую страну, вырезал под корень народ с детьми, женщинами, стариками и младенцами, чтобы заполучить их золото и секрет бессмертия. Вечная жизнь, вечная молодость. Формула, сотни тысяч лет бережно хранимая индейцами Майя, досталась мне. И я сумел ее воспроизвести, но, увы, уже в старости. Много лет после того, как мою любимую жену Марию и дочку Виолетт забрала болезнь. Главный ингредиент формулы — человеческие жертвоприношения. Родственников. Мертвец, что гонялся за вами — мой погибший от воспаления легких слуга. Поднять мертвеца, заставить убивать — вершина искусства некромантии. Ей меня обучил Сахид Ибн Джала — великий черный йог, когда я гостил в восточной Индии.
— И ты убивал родных?! Все эти столетия?!
— Да, — грустно ответил Хуарес. — Последние столетия я отчаянно искал того, кому могу передать все мои знания. Кто сможет с достоинством нести имя Ааронов, отмыв его от пролитой мной крови. Я не боюсь смерти — прожил больше, чем хотел, но все мое наследие я не готов отдать в руки трусов, убийц и дегенератов.
— А ты кто? Ты убийца!
— Не просто убийца. Конкистадор, ученый, мистик и алхимик. Продолжатель дела великого Калиостро. Покоритель новых земель. Жестокий человек, страшный человек, но все богатство рода Аарон создано мной. И, если бы я нашел хоть одного потомка, кто хоть в половину был бы столь же «хорош», незамедлительно раскрыл бы ему правду и с миром отправился в глубины ада. Но увы. Только женщины рода Аарон рождаются достойными, но у женщин нет прав. Моя любимая внучка Саланда Аарон — самая умная и выдающаяся ученая дама — сгорела на костре в Салеме. Твоя мать — выдающийся математический ум — вынуждена была провести жизнь в унылом браке, похоронив талант. И посмотри, кого мне наплодили детки? — со злобной болью в голосе усмехнулся Хуарес. — Сальве? Пьяница, убивший невинных французов на пароме? Грязное животное, свинья. Харпер? Этот бесстыдный делец, продажная шкура, не знающая слова «честь». Палач и линчеватель. Я торговал рабами два с половиной столетия назад, когда нравы были дики и мы не знали культуры и цивилизации нового века. В Харпере проявились худшие черты Ааронов. Жесткость без чести и благородства. Ум, заточенный лишь на деньги, не знающий наук. Убожество. Но веревка под ним порвалась — это забавно.
— А Альфред и Габриэль? — болезненно спросила Мия. — Они чем тебе не угодили?!
— Инцест, — презрительно фыркнул Хуарес. — Я тоже вел разгульный образ жизни какое-то время. Но всегда имел жену и детей и никогда не позволял пороку подняться над долгом перед родом. А они? Мало того, что поженились у меня за спиной, так еще и планировали прикарманить мое состояние и сбежать.
— Они любили друг друга.
— Любовь не оправдание. Если бы они не женились, держали преступную связь в тайне и обзавелись фиктивными супругами, я бы крепко подумал: «А не оставить ли им жизнь?». Но увы. Не уродились. И вот, мы плавно подходим к главному, моя милая, множество раз, правнучка. К вопросу «что же будет с тобой?».
— Я убью тебя, — прошептала Мия, направляя на дьявола револьвер.
— А дальше что? Приедет рабочая команда из нанятых мной бандитов, обнаружит мой труп, тебя возле него, и, как думаешь, что они будут делать? Грабить. Тебя, скорее всего, сразу же изнасилуют и задушат, а, если спрячешься, будешь иметь дела с французским правосудием. Думаешь, кто-то поверит в мое бессмертие? Застрелив меня, ты станешь убийцей и закончишь дни на виселице. Да и потом, у тебя больше нет родни, кроме меня. Куда ты пойдешь?
Слезы покатились по щекам Мии. Хуарес грустно улыбнулся и продолжил:
— Когда-то на твоем месте была Саланда. И я сделал ей то же предложение, что сделаю и тебе. Раз уж ты, так получилось, достойнее всех. Я обучу тебя всему, что знаю, и мы вместе шагнем в новый век. Занимается заря равенства, Мия. По миру скоро разгорится пламя социалистических идей. Мы будем спонсировать суфражисток и освободимся из плена дефективных сыновей. Я исполню мечту: передам дело дочери и наконец-то воссоединюсь со своей любимой Марией. Что скажешь?
Мия судорожно вздохнула. Сердце жгло чувство вины, перед глазами стояли пыльные кости и несчастные родственники, погубленные поразительно циничным воплощением зла. Она хотела нажать на курок, покончить с демоном раз и навсегда, но понимала: он прав с первого до последнего слова. Если она убьёт его — убьёт и себя, и весь род Ааронов. Она вдруг представила себя ученицей великого алхимика, постигающей секрет бессмертия. Загадки самого мироздания раскроются перед ней, и она никогда больше не будет зависеть от чьей-то воли.
— Что скажешь, Мия?
— Я согласна, — прошептала девушка, опуская револьвер.
Хуарес грустно вздохнул и, мило улыбнувшись, сказал:
— А я нет.
А затем в мгновение ока бессмертный дьявол, ученый и алхимик, покоритель новых земель, выхватил из-под стола револьвер Харпера и нажал на курок. Прогремел выстрел, и Мия с гулким стуком рухнула на пол.
— Увы и ах, ты лишь безвольная кукла, готовая повиноваться прихоти мужчины. Саланда гоняла меня по всему замку, стреляя на поражение, а, когда кончились пули, бросилась на меня с моей же рапирой и чуть не убила. А ты? Самочка, такая же пустая и никчемная, как весь ваш изнеженный знатный курятник, — сказал Хуарес, глядя на бездыханное тело девушки. С багрового пятна на лбу стекала струйка крови. — Никто из вас недостоин. А значит, роду Аарон нужно еще одно поколение. В этот раз попробую русскую кровь. Кто знает, возможно, эти варвары подарят наследника или наследницу, достойную моего бремени.
Лорд Хуарес Аарон медленно покинул зал совещаний и вернулся в гостиную. Там, сев за старинный рояль, он нежно коснулся клавиш. Именно на нем так любила играть его любимая Мария. Она садилась и рождала музыку, а он сидел в кресле с дочерью на коленях и просто слушал, уносясь на порыве нот к небесам. Хуарес тяжело вздохнул, и по замку пронеслась грустная мелодия рояля — похоронный марш для семьи Аарон.