Полкъ раскасировали а меня послали на Кавказъ, гдѣ бы я и до сихъ поръ сидѣлъ, если бы мнѣ не пришла счастливая мысль дать оттуда дерку. И такъ выпей же Шеревудъ этотъ стаканъ за успѣхъ нашего дѣла.
Теперь твоя очередь, Макаровъ; умѣешь ты дѣлать фальшивыя завѣщанія?
Макаровъ съ безпокойствомъ оглянулся во всѣ стороны.
Чего ты озираешься, точно лиса, пойманная въ курятникѣ? Развѣ мы не знаемъ твое искусство? Въ этомъ дѣлѣ на твою долю пять тысячъ.
Глаза Макарова засверкали отъ жадности.
Тамъ вѣдь не будутъ… Ты меня понимаешь Петровичъ? и онъ сдѣлалъ краснорѣчивый знакъ рукой. Я этихъ вещей не люблю, это опасно…
Потому что ты ужь не на своей землѣ, прервалъ его Петровичъ. Говорятъ, тамъ ты такими пустяками не стеснялся. Да это дѣло твое. Дѣльцо мнѣ предложили наслѣдники, а такъ я никогда не терялъ времени на грамоту, я сейчасъ подумалъ о тебѣ; ты по этой части молодецъ. По этому нужно, чтобы ты и Товаровъ подписались подъ завѣщаніемъ свидѣтелями.
Ни за что, сказалъ Макаровъ, это черезъ чуръ опасно.
Что тамъ опаснаго? Ты продѣлывалъ штуки почище. Пожалуй завѣщаніе и не придется поддѣлывать, можно будетъ запугать старика, да у него завелась какая-то дѣвченка, отъ которой онъ безъ ума.
Дѣвченка? спросилъ Макаровъ съ любопытствомъ.
Да, дѣвченка, старый кобель! очаровательная дѣвченка, румянная какъ яблочко, а глаза-то, глазища! Немудрено, что она вскружила голову старикашкѣ.
Это его дочь, что ли?
Нѣтъ, и въ этомъ-то и дѣло. Она у него только нѣсколько недѣль и Богъ ее знаетъ, а вѣроятнѣе чертъ ее разберетъ, кто она и откуда взялась. Она не отходитъ ни на шагъ отъ его постели, даетъ ему лекарство. Должно быть, что старый хрычъ что нибудь пронюхалъ, потому что Курдюбековъ…
Какой Курдюбековъ?
Да сынъ этого старика, который ужь больно долго зажился, и хочетъ лишить его наслѣдства за то, что тотъ благородно жилъ и чудилъ, такъ что чуть не прогулялся на богомолье въ Сибирь. Чертъ его знаетъ какъ онъ выпутался! Одно знаю, что это ему обошлось не дешево и съ тѣхъ поръ онъ остался какъ есть безъ средствъ, а такъ какъ старикъ не хочетъ ему помогать…
Мой двоюродный братецъ самъ ему поможетъ, сказалъ Макаровъ, ухмыляясь.
Твой двоюродный братъ? спросилъ съ удивленіемъ Петровичъ.
Да, мой двоюродный братъ, или, если для тебя лучше, скажу племянникъ моей матери, наши ^ отцы были женаты на родныхъ сестрахъ. Чертъ возьми, достойный брательникъ! И такъ я долженъ писать завѣщаніе моего дядюшки?
Ладно, Петровичъ, съ величайшимъ удовольствіемъ. Надѣюсь, что мой двоюродный братъ позволитъ отписать малую толику и на мое имя. Такъ у дядюшки завелась дѣвченка? Ахъ, онъ старый грѣховодникъ!.. Въ головѣ его вдругъ мелькнула мысль, не Наташа ли это? кто знаетъ? Да какимъ бы манеромъ она попала къ нему? Гдѣ бы онъ могъ ее выискать? Я долженъ ее видѣть, надо же мнѣ убѣдиться. Вѣдь Товаровъ ее два раза встрѣтилъ! Зачѣмъ судьба не. натолкнула ее на мою дорогу, размышлялъ Макаровъ. Потомъ онъ воскликнулъ громко: значитъ завтра надо устроить дѣльцо? Однако ты долженъ меня свести къ дядюшкѣ. Я горю нетерпѣніемъ получить его благословленіе!
А можетъ ты хочешь похитить дѣвченку? Я тебѣ не уступлю этого куска, я ее намѣтилъ себѣ. Пиши, знай завѣщаніе и получай свои пять тысячъ, вотъ и конецъ! Ты не увидишь ни дядюшку, ни дѣвченку, да насколько я его знаю, твое посѣщеніе не будетъ ему по сердцу. А теперь, какъ дѣло обладили, выпьемъ, закончилъ старый мошенникъ. Макаровъ пристально на него посмотрѣлъ и ничего не возражалъ; у него роились свои мысли.
Шампанскаго, крикнулъ Петровичъ. Оргія становилась оживленнѣе и шумнѣе, какъ вдругъ въ первомъ отдѣленіи погреба, три бутылки упали на полъ одна за другой съ равнымъ промежуткомъ времени, и съ трескомъ разбились. Говоръ тотчасъ смолкъ, такъ какъ паденіе бутылокъ было сигналомъ, что полиція не вдалекѣ. Всѣ наострили уши и стали съ безпокойствомъ прислушиваться.
Черезъ нѣсколько минутъ снаружи послышались голоса, къ которымъ примѣшивался и голосъ Трофимыча, который успокоивалъ остальныхъ. Вдругъ, какъ нарочно, упала и четвертая бутылка.
Идутъ, прошептали съ безпокойствомъ воры и мошенники.
Дѣйствительно, въ комнату вошелъ приставъ съ полудюжиной полицейскихъ. Собраніе, затаивъ дыханіе, ждало не смѣя поднять глазъ.
Очень жаль, что мнѣ приходится васъ тревожить. Но зачѣмъ же вы доводите до этого? Гдѣ нѣкій Иванъ Петровичъ?
Иванъ Петровичъ?
Никто не отвѣчалъ.
Ребята, я васъ честью прошу. Вы вѣдь знаете мое дружеское расположеніе къ вамъ, я на многое смотрю сквозь пальцы, за что другой заставилъ бы васъ дорого заплатить. На этотъ разъ я ничего не могу подѣлать. Надѣюсь, что вы сами не захотите попасть въ бѣду, укрывая отъ меня Ивана Петровича? Мнѣ придется васъ всѣхъ арестовать, а вѣдь у многихъ изъ васъ есть недоимочки передъ полиціей. И такъ гдѣ Иванъ Петровичъ?
Здѣсь! послышался голосъ изъ угла.
Такъ пожалуй сюда, дружище! Ты вѣдь такой шутникъ, какихъ я рѣдко видывалъ! Поглядите- ка на этого молодца! Укралъ у казака лошадь передъ самымъ дворцомъ. За такую продѣлку стоило бы тебѣ дать возможность бѣжать. Да государь желаетъ лично тебя видѣть. Ради этого надѣюсь, ты мнѣ простишь, что я тебѣ надѣну эти украшенія. При этихъ словахъ онъ велѣлъ надѣть кандалы на руки и ноги Петровича.
А, здѣсь пьютъ шампанское? А ну-ка покажите хорошо ли оно? Приставъ налилъ себѣ большой стаканъ и залпомъ выпилъ. Ничего, недурное, даже очень недурное, а чтобы не хромать на одну ногу, надо выпить еще стаканчикъ, приставъ налилъ и выпилъ говоря: за ваше здоровь, друзья! А третій стаканъ пью ради святой троицы. Да, кстати господинъ Макаровъ, вы и вашъ двоюродный братецъ потрудитесь тоже послѣдовать за мной.
Макаровъ вздрогнулъ и подошелъ къ приставу, суя свертокъ золотыхъ въ руку. Приставъ спокойно спустилъ деньги въ карманъ и, пожимая плечами, проговорилъ:
Невозможно, голубчикъ Макаровъ! Вѣдь вы же знаете, что мы съ вами друзья, и что я всегда готовъ вамъ служить; но сегодня невозможно, генералъ поручилъ мнѣ привести васъ съ собой.
А такъ какъ безъ четырехъ угловъ изба не строится, я пью четвертый стаканъ за ваше здоровье ребята!
А что Галашеву [11] отъ меня нужно?
Старыя исторіи насчетъ игры вамъ не даютъ покоя. Самъ государь кое-что объ этомъ узналъ.
Макаровъ сунулъ приставу второй свертокъ золота въ руку.
Я не Mцry за вами слѣдовать, скажите, что меня не застали, просилъ Макаровъ шепотомъ. Неужели отъ меня ускользнетъ случай найти Наташу, подумалъ влюбленный съ грустью?
Будьте же благоразумны, голубчикъ Макаровъ, возразилъ приставъ спокойно опуская деньги въ карманъ. Вы же меня знаете, когда я говорю нельзя, — значитъ нельзя. Я долженъ васъ отвести къ полицмейстеру и сегодня же. Государь приказалъ васъ разыскать, значитъ вы должны быть разысканы. Мы послѣ увидимъ, чѣмъ можно вамъ помочь, говоря это, онъ пальцемъ почесалъ правую ладонь, и затѣмъ сдѣлалъ жестъ будто считаетъ деньги.
Выпейте же Товаровъ и Макаровъ, намъ вѣдь придется дышать холоднымъ и сырымъ ночнымъ воздухомъ; я вамъ покажу хорошій примѣръ.
Наши святыя церкви всегда о пяти куполахъ, пью же за ваше здоровье. А теперь до свиданья братцы!
Приставъ вышелъ изъ комнаты въ сопровожденіи своихъ плѣнниковъ; первый, какъ изъ крестьянъ, былъ въ кандалахъ, а двое остальныхъ, какъ дворяне, только подъ конвоемъ.
IX
Въ Измайловской части, по улицѣ, подъ названіемъ девятая рота, тянулся большой одноэтажный сѣрый домъ. Въ этомъ домѣ обитало, по- видимому, богатое семейство, такъ какъ акуратно вечеромъ разъ въ недѣлю у его подъѣзда толпились роскошные экипажи, окна его ярко освѣщались и музыка продолжалась далеко за полночь. Прямую противоположность съ этимъ домомъ составлялъ надворный флигель. Въ немъ жили бѣдняки, тамъ квартиры отдавались не по комнатамъ, а по угламъ или вѣрнѣе, комнаты нанимались столькимъ жилищамъ сколько помѣщалось кроватей. Въ одной такой комнатѣ стояли четыре постели, а около каждой по столику со шкапчикомъ и по табуреткѣ. Одна изъ этихъ постелей принадлежала нашему старому знакомому Савельеву.