И вот восемнадцать потомков моряков экипажа Дрейка отправились в плавание. В точности повторив маршрут морехода, обойдя вокруг Земли, «Золотая лань»-2 благополучно возвратилась в родной Плимут.
Давайте и мы совершим плавание в прошлое, пройдем маршрутами знаменитого авантюриста и познакомимся с его исключительной биографией.
Море Мрака
Прежде чем рассказать об одном из самых знаменитых пиратов, личности, можно сказать, выдающейся, мореплавателе под стать Колумбу и Магеллану, напомню о ситуации, которая сложилась на морях во второй половине XVI века. За 70 лет до этого, в 1494 году, между Испанией и Португалией был подписан договор о разделе мира. Согласно этому договору все нехристианские страны, расположенные к западу от линии раздела, то есть к западу от островов Зеленого Мыса, считались владениями Испании, а к востоку – владениями Португалии. Договор этот был «осенен» папской буллой. И выходило, что для английских кораблей мир был закрыт. Это неизбежно вело к смертельной схватке между Англией и Испанией. И она началась.
Молодая английская буржуазия, заинтересованная в колониях, решила сокрушить величие Испании. Для этого все методы хороши, даже привлечение к этой борьбе пиратов. Впрочем, те из них, кто получал от английского короля каперскую грамоту, то есть право нападать на вражеские суда, отнюдь не считали себя пиратами. Когда они возвращались домой, их встречали как героев.
Война между пиратами-англичанами и испанцами была беспощадной и жестокой. Но для пиратов игра стоила свеч: добыча была слишком велика – несметные сокровища, которые испанцы выкачивали из своих колоний в Новом Свете и перевозили на кораблях в Испанию.
К тому времени заморская экспансия двух стран-соперниц, Португалии и Испании, как было сказано, определялась договором между ними. Однако португальцы значительно раньше испанцев начали заморские завоевания.
Первым, кто стал их инициатором был Генрих Мореплаватель – португальский принц (1394—1460), целью жизни которого стало проложить морской путь в Индию. Ради своих дерзких, а тогда едва ли не фантастических планов неутомимый Генрих одну за другой снаряжал армады в сторону Моря Мрака, как со страхом называли в те времена неизведанные просторы Атлантики. Именно он, Генрих Мореплаватель, в первой половине XV столетия заложил основы будущей колониальной экспансии португальских Конкистадоров. И именно ему довелось «впервые углубить в незнаемый предел торжественный полет тяжелых каравелл…».
Наитруднейшим препятствием был мыс Бохадор – самая южная точка на западном Африканском побережье, известная тогда географической науке. На пути к этому мысу приходилось преодолевать коварные отмели и буруны. Не менее страшными были рассказы об ужасающих чудовищах, обитающих в море за этим мысом, о том, что всякий, кто осмелится пройти мимо Бохадора, непременно обратится в пепел или будет «сварен заживо», и другие суеверия, способные отпугнуть любого смельчака. Когда же каравелла Жила Эаннеша в 1434 году прошла страшный Бохадор, то оказалось, что море за ним нисколько не отличается от обычного, а земля покрыта теми же, что и в Португалии, растениями.
Преодолев этот рубеж, португальцы отважно устремились на юг, опровергая древние небылицы, преодолевая страх, так долго закрывающий им путь в Индию. А еще через полвека Бартоломеу Диаш воплотил заветную мечту европейцев: обогнул мыс на самой южной оконечности Африки. Он назвал его мысом Бурь из-за ужасных штормов, которые тогда пришлось выдержать. Но король не принял это название и дал другое, более приятное – мыс Доброй Надежды, то есть надежды на то, что теперь наконец-то будет найдена морская дорога в желанную Индию. Там, верили, обнаружат загадочное «Царство пресвитера Иоанна» – святую землю обетованную и легендарную страну Офир, откуда библейский царь Соломон за три года вывез десять тонн золота, серебра и слоновую кость для храма в Иерусалиме.
Несметные сокровища таинственной страны Офир много веков не давали покоя, будоражили воображение. Золото было тем магическим словом, которое заставляло, рискуя жизнью, преодолевать бурное, коварное море, плыть в неизвестность за несметными сокровищами.
В погоню за ними устремились и испанцы, но их маршруты шли в ином направлении, согласно все тому же договору – на Запад. Магеллан совершил первое в истории человечества кругосветное плавание. Точнее, совершил его Эль-Кано, сподвижник Магеллана. Сам Магеллан был убит на Филиппинах и домой не вернулся. Однако всемирная слава досталась Магеллану, а на долю Эль-Кано – почести. Сам испанский король даровал ему герб, на котором был изображен земной шар, опоясанный лентой с девизом: «Ты первый, кто обошел меня вокруг».
Испанцы-конкистадоры железом и кровью утверждали свое господство на землях Латинской Америки. Вслед за ними сюда хлынули и другие искатели приключений, желающие быстро разбогатеть. На захваченных землях начали добывать золото, серебро, драгоценные камни. Богатства эти перевозили на кораблях в Испанию. И все чаще становились они добычей пиратов. Главным районом, где действовали морские разбойники, было Карибское море, а базы их располагались на островах Вест-Индии.
Одним из тех, кто стал грозой этого моря, был Фрэнсис Дрейк, личность незаурядная и, можно сказать, легендарная. Будущий знаменитый мореход и королевский пират родился около 1540 года в семье ревностного протестанта. Первым его наставником стал его родной дядя Джон Хоукинс, преуспевающий торговец и судовладелец из Плимута. Не брезговал он и морским разбоем. Дядя охотно взял на борт своего судна юного племянника. И не ошибся в нем. Уже вскоре Дрейк стал капитаном корабля «Юдифь», который вместе с другими судами Хоукинса совершал нападения на испанцев у берегов Америки. Но однажды Хоукинсу не повезло, его корабли попали в засаду и были захвачены. Только «Юдифи» удалось ускользнуть. Дрейк и Хоукинс поклялись отомстить, и через несколько лет Дрейк вернулся к американским берегам.
Это было его первое самостоятельное плавание. Он хотел захватить драгоценности, которые испанцы добывали на рудниках в Перу. Обычно отсюда сокровища морем доставляли в Панаму на Тихоокеанское побережье, а затем на мулах переправляли по перешейку на Атлантическое побережье. Здесь их грузили на корабли, прибывшие из Испании.
Место, где скапливались сокровища в ожидании погрузки на суда, пираты называли «Сокровищницей мира». Добраться до этого вожделенного места и поживиться мечтали многие. В том числе и Фрэнсис Дрейк. Но от остальных его отличало колоссальное упорство в достижении поставленной цели.
На небольшом барке «Лебедь» Дрейк направился в Карибское море. Цель экспедиции – панамский перешеек – держалась в строгом секрете. Но пока что это было скорее разведывательное плавание, подготовка к серьезной экспедиции.
Ключи к «Сокровищнице мира»
Через год Дрейк был снова на пути к Панамскому перешейку. Его притягивало сюда словно магнитом. Снарядив два корабля, «Панда» и «Лебедь», Дрейк отважился бросить вызов самому могущественному флоту мира – испанскому. Иначе говоря, он стал капером, или королевским пиратом.
С конца XV века действовал особый способ борьбы с обычными пиратами. Придумал его Генрих VII. Заключался он в следующем. Капитаны кораблей, которые желали на свой страх и риск бороться с морскими разбойниками, получали на это королевскую грамоту. По существу, это был тот же разбой, но «узаконенный». Причем нередко суда для этого снаряжались за счет «пайщиков», которые получали часть добычи. Этим источником дохода не брезговали даже особы королевской крови. Например, сама Елизавета I охотно вкладывала средства в пиратскую фирму Фрэнсиса Дрейка.
В период военных действий грамоты на узаконенный разбой раздавали особенно щедро. Право получить ее, по существу, имел всякий, кто желал вести партизанскую войну на море против кораблей противника, в том числе и торговых. Тех, кого завербовали, именовали каперами ее королевского величества. В число их в эпоху нескончаемых войн с Испанией за колонии англичане вербовали храбрейших из пиратов. Патент на ведение войны против вражеских кораблей имели знаменитые пираты, заслуги которых нередко оплачивались дворянскими титулами. И бывшие флибустьеры – то есть «свободно грабившие», они становились орудием в осуществлении военных планов европейских политиков. Однако случалось, что, прикрываясь каперской грамотой, пират, по существу, оставался морским разбойником, по-прежнему без разбора нападая на чужих и своих. Когда об этом становилось известно, капера объявляли пиратом, а это означало, что в плену его ждала виселица.