Анализ инвентаря лож и описаний обрядов показывает, что знаки степеней и должностей имели строго установленный символический набор. Они отличались лишь художественностью исполнения, зависевшего от средств ложи и от способностей ремесленника-изготовителя. В противоположность им знаки лож создавались из масонских символов в соответствии с индивидуальной программой и названием мастерской, поэтому их легко определить на общем фоне инвентаря, даже если на предметах не имеется соответствующих надписей.
Знак ложи являлся частью комплекса вещей, принадлежавших брату-масону, «сидящему в ложе и присваивающему себе символы, яко знаки своего состояния» [19. Л. 4] в орденской иерархии. Находившийся на заседании вольный каменщик надевал специальное одеяние, причем элементы его различались в соответствии с системой, по которой работала ложа. Он также обязательно «налагал» знаки ложи, степени и должности, крепившиеся на одежду или специальную ленту. Внешний вид и состав предметов для каждой степени был строго определенным, неизменным оставался лишь знак ложи, которую посещал брат. При вступлении в Орден адепт сразу получал необходимые ему теперь масонские «клейноды» с соответствующим толкованием их смысла (описание обрядов посвящения в ученики и в мастера иоанновского масонства см. [3], [47], [69]). Так, например, в воспоминаниях А.П. Степанова говорится, что ему вручили знак ложи, «ученические» запон белой лайки и лопаточку со следующими словами: «Примите также сию безделку, знак братского союза нашего и носите на груди вашей всякий раз, когда посетите наше общество» [69. С. 154]. Попутно отметим, что такая же процедура повторялась и при посвящении в следующую степень: убор новопринятого мастера (вероятно, иоанновской степени) состоял из «мастерского запона и лопатки, мастерского ключа с лентою» [65. С. 8]. При приеме в шотландские степени вручался «шотландский убор», и так далее в каждой степени. Вместе со знаками степени знак ложи подвешивался на пергаментный диплом, подтверждающий принятие масона в степень. Такой комплект (рис. 1) хранится в Рукописном отделе Российской национальной библиотеки в С.-Петербурге (Ф. 886. Ед. хр. № 2. Диплом степени мастера, врученный К.А. Эттеру в 1813 году.). В период расцвета популярности учения в России (1817–1820 гг.) руководители масонства специально подчеркивали, что знак ложи мог быть вручен только после принесения адептом присяги [63. С. 185].
В процессе деятельности масонской организации открывались новые ложи, менялся состав уже действующих. Все это требовало дополнительного изготовления знаков всех родов. В коллекциях встречаются комплекты знаков должностей и степеней, изготовленных для конкретной «мастерской». В собрании Государственного Литературного музея это два отвеса и циркуль (знаки должности надзирателя и степени мастера) ложи Александра к благотворительности коронованного пеликана (ГЛМ Арх4988. Б.48878,18954,48932), что подтверждается соответствующими надписями на них и единством стилистики изображения. В собрании Отдела металлов Государственного исторического музея имеется аналогичный набор знаков (ГИМ 81989/4-97. Мас 757; ТИМ 81989/4-93 Мас 779; ГИМ 81989/4—96 Мас 756). Принадлежность их какой-либо ложе установить нельзя; они датируются концом XVIII века и поступили из Государственной библиотеки им. Ленина. Знаки отличает сходство способа изготовления (штамповка), качества металла и стилистики изображения. Можно предположить, что ремесленнику заказывались партии знаков должностей, степеней и собственно ложи. По определению Е.Ю. Ельковой, некоторые ложи (Елизаветы к добродетели, Понта Евксинского, Александра к тройственному спасению) пользовались услугами французских мастеров, и знаки иностранной работы выделяются более высоким художественным и техническим уровнем исполнения.
Отечественные и иностранные ремесленники использовали достаточно сложные приемы обработки металла: накат, гравировку, литье, припаивание, чеканку. Штамповка применялась редко (например, в знаках лож Дружбы и Владимира к порядку). Иногда знаки украшались цветной эмалью, изготовление которой требует большого мастерства. В целом вопрос о непосредственных изготовителях знака остается открытым. Имена их неизвестны за исключением единственного случая: знаки Директориальной ложи Астреи были выполнены главным медальером санкт-петербургского монетного двора К.А. Лебрехтом, о чем свидетельствует надпись «Leberecht fecit». На всех остальных знаках клейма мастеров или мастерских, характерные для ювелирных изделий, отсутствуют.