А в Америку потянулись другие люди, многие из окружения Троцкого. История карьеры некоторых весьма любопытна. Так, Эфраим Склянский, скромный аптекарь, никогда не замеченный на ниве большевизма, почти сразу после революции, в возрасте 26 лет, становится заместителем Льва Давидовича по Реввоенсовету и часто и.о. председателя, пока Троцкий разъезжал в царском поезде по фронтам. В 1924 г. он стал начальником крупного треста, «по делам службы» уехал в Америку, где… утонул в озере.
Главным же доверенным человеком Троцкого по связям с Америкой был Людвиг Мартене ‑ весьма таинственная личность родом из Германии, «буржуазного происхождения». Он почти всю жизнь имел немецкое подданство[26]. Мартене недолго повертелся по торговым делам в Петербурге, где познакомился, между прочим, с Троцким и другими русскими революционерами. Помимо личных симпатий к ним, как утверждалось, на него действовали и другие стимулы: он работал на немецкую разведку, и по этой причине был выслан в 1907 г. из России. Переехав вскоре в Америку, неудавшийся агент преуспел на коммерческой ниве, став вице-президентом крупной компании «Вейнберг энд Познер». После большевистской революции Троцкий назначил его главой советской торговой миссии в Америке. «Красный немец» купил себе шикарный особняк и снял офис на Бродвее, 120.
9 марта 1920 г. семьсот полицейских оцепили огромное здание по указанному адресу и учинили обыск в его помещении на 17-м этаже. Выяснилось, что на других этажах того же небоскреба обитают корпорации и банки, ведущие коммерческие дела с Советами и тесно связанные между собой: «Дженерал Электрик», «Гаранти Траст», «Стандарт Ойл», «Чейз Бэнк» и др. Но чего так и не узнала полиция — это то, что она имела дело не с отдельными фирмами, а с могущественным масонским орденом, для которого не страшны были никакие санкции сил правопорядка.
Любопытно, что моргановская «Гаранти Траст» владела газетой «Метрополитэн», которая командировала в Россию Джона Рида, писавшего оттуда пробольшевистские корреспонденции, а затем опубликовавшего на деньги тех же банкиров книгу «Десять дней, которые потрясли мир». По очередном возвращении из России американская полиция педантично обыскивала каждый раз его и непременно находила при нем то инструкции Коминтерна, то копии подозрительных счетов, то просто драгоценности. Например, в одном из протоколов его задержания значилось, что у него обнаружили помимо микрофильма и довольно круглой суммы в долларах, марках и шведских кронах 102 бриллианта, предназначавшихся, по его признанию, Мартенсу.
Однако всякий раз Рида вынуждены были отпускать, и как правило, вместе с сопровождавшим его багажом. Эту странность поясняет небольшое письмо, отправленное 5 июня 1918 г. Фрэнку Полку, советнику государственного секретаря Соединенных Штатов:
«Дорогой мистер Полк,
Возьму на себя смелость передать вам просьбу Джона Рида, который желал бы получить обратно бумаги, которые следовали с ним из России и были конфискованы. В последнем не было никакой нужды. Есть вещи, которые руководятся и контролируются гораздо более эффективными средствами, чем полицейская сила. Я думаю, вряд ли будет мудро обижать большевистских лидеров, если только это не будет вызвано крайней необходимостью. Полагаю, лучше будет использовать таких людей, как Джон Рид, во имя наших целей и политики, которую мы хотим проводить в отношении России».
Письмо подписано Уильямом Сэндсом — главой могущественной «Америкэн интернэшнл корпорейшн», в совете директоров которой были представлены такие финансовые «зубры», как Федеральный Резервный банк, «National City Bank» и вездесущий «Кун, Лоэб и К°»…
Конечно, не только американцы оказывали помощь Москве. Паровозы предоставляла ей и немецкая сталелитейная фирма Крупна. Она же осуществляла и «донской проект» Ленина, по которому 25 тысяч гектаров земли на местах уничтоженных казачьих станиц предполагалось возделать с помощью крупповских капиталов и техники. Председатель совета директоров фирмы не без гордости цитировал слова главы Совнаркома: «Мы превратим степи в фабрики хлеба, и Крупп должен помочь нам в нашей работе». Однако эксперимент провалился: возделанные земли через несколько лет превратились в пыльную пустыню.
Большевики за технологическую и финансовую помощь были готовы продать все, что угодно и кому угодно. «Наша политика идет по линии максимальных уступок, — открыто говорил Ленин на съезде Советов в 1921 г. — Переговоры с Англией насчет лесных концессий… и кроме того не меньше 3 миллионов десятин по реке Уралу, оставленных казаками в результате победоносного окончания гражданской войны — превосходные земли, а некоторые капиталистические страны могли бы пустить их в ход и получить превосходный урожай в летнюю кампанию».
26
26 Впрочем, чему удивляться, глядя на обилие в советском аппарате лиц, сохранявших американское гражданство, да и не только его. Раковский, например, помимо советского имел болгарский паспорт, а один из руководителей ОГПУ-НКВД Артузов вплоть до своего ареста и расстрела в 1938 г., как выяснилось, формально являлся гражданином Швейцарии!