В тот миг я решила, что, каким бы бедным ни оказался быт его родственников — или какими грубыми характеры, — ради мужая стану восхищаться ими и симпатизировать им.
Четвертого июля во вторник мы на поезде проехали по Энглси до Холихеда, где (слава богу) погода оказалась мягкой, а переправа спокойной. Тем не менее я никогда не обладала крепким желудком. В начале пути Артур пытался отвлечь меня долгой прогулкой по палубе. Мы вдыхали бодрящий морской воздух и шепотом обменивались наблюдениями за другими пассажирами.
— Они выглядят очень счастливыми, — заметила я о юноше и девушке, которые шли рука об руку и тихо беседовали.
— Возможно, они тоже новобрачные, — предположил Артур, беря меня за руку.
— Кто этот джентльмен? — кивнула я на толстого мужчину, который сидел на складном табурете, укрывшись от ветра.
— Несомненно, барристер. Для его же блага надеюсь, табурет сколочен на совесть.
Мы тихо рассмеялись. Я увидела, что навстречу нам движутся еще двое: бородатый джентльмен слегка за сорок, превосходно пошитый сюртук и шляпа которого свидетельствовали о богатстве и высоком положении, и хорошенькая девушка с печальными глазами, в два раза его младше (вероятно, дочь), одетая в бархатную мантилью поверх изысканного розового шелкового платья. Она несла зонтик от солнца в тон, а на голове у нее красовалась поистине фантастическая шляпка, из-под которой ниспадал каскад светло-каштановых кудрей.
— Если не считать элегантного наряда, разве она не похожа — лицом и фигурой — на мою сестру Анну? — спросила я.
— Да, немного.
Девушка поймала мой взгляд, слегка улыбнулась и отвела глаза.
— Интересно, почему она кажется такой грустной? — пробормотала я.
Прежде чем муж успел что-то сказать, ударили в колокол на ланч. Я знала, что Артур наверняка проголодался и не страдал, подобно мне, от морской болезни.
— Артур, у меня совсем нет аппетита. Может, сходишь без меня?
— Ты уверена? Мне не хочется бросать тебя одну. Что ты будешь делать?
— Совершу еще круг по палубе. Если станет совсем нехорошо, спущусь в каюту и лягу. Если нет, ты найдешь меня у перил на этом же месте.
— Что ж, если ты уверена…
Убедившись, что я как следует укутана и не рискую подхватить простуду, Артур отправился за хлебом насущным.
Оставшись в одиночестве, я продолжила мерить шагами палубу, как и обещала. В конце концов я вернулась к выбранному месту у перил и стала ждать Артура. Несколько минут я стояла спокойно, радуясь прикосновениям холодного морского бриза к щекам и упиваясь видом сверкающих темно-синих волн с морскими птицами на гребнях и светлого, затянутого облаками неба над головой. Когда я взглянула на горизонт, мне показалось, что сквозь плотную белую дымку начинает проступать далекий берег.
— Это Ирландия? — раздался женский голос за спиной.
Моя мечтательная задумчивость была нарушена. К перилам приблизилась богато одетая девушка в розовом шелке, которую я заприметила ранее. Я улыбнулась ее вопросу: учитывая курс судна, какая другая земля могла лежать перед нами?
— Да, Ирландия. Вы тоже впервые пересекаете пролив?
Она кивнула.
— Было бы неплохо, если бы судно развернулось и я могла отправиться обратно домой!
Ее хорошенькое личико омрачила такая глубокая печаль, что мое сердце немедленно исполнилось сочувствия.
— Зачем вы едете в Ирландию?
— Навестить семью, которую никогда не видела. О! Мое сердце разрывается от горя! — В ее глазах сверкнули слезы. — Дело в том, что я влюблена. Мой возлюбленный — старший сын баронета и очень богат, но недостаточно богат для моего отца. Папа считает, что я должна выйти замуж за графа или герцога, никак не меньше, и, чтобы разлучить нас, везет меня на шесть месяцев в Ирландию. Он надеется, что за это время я «приду в чувство». Шесть месяцев! Это же полгода! Не представляю, с чего папа взял, что разлука притупит мою любовь к Эдварду!
— Возможно, все закончится хорошо, если вы запасетесь терпением.
— Что толку с терпения? Я умру, если не выйду за Эдварда, а папа запретил мне впредь встречаться с ним.
— Если ваши чувства окажутся такими же пылкими и через шесть месяцев, а ваш возлюбленный найдет способ доказать свою полезность, возможно, ваш отец передумает.
— Он никогда не передумает.
— Откуда вам знать? У меня есть некоторый опыт. Однажды я была в схожем положении.