— Тогда завтра?
— Я постараюсь.
— Тогда жду твоего звонка, Кенджи.
Убрав смартфон в карман, я накинул куртку, взял мотоциклетный шлем и вышел из квартиры. Обучение Аяко обещало быть куда интереснее, чем рассказ про работу отеля, влюблённость Рико и страдания Исамы.
Глава 48
— Сэнсей, — робко обратилась к старейшине Аяко, когда они в очередной раз обсуждали ход обучения Исикавы. — Разрешите спросить, — она слегка покраснела.
— Давай, — кивнул Канэко. — В чём дело?
— Я насчёт Риоты, — девушка залилась краской ещё пуще.
— А-а, — протянул кэндзя. — Ясно. Понимаю, однажды он тебя спас. Я имею в виду тогда, в «Апокалипсисе». Хочешь знать, что с ним?
— Всё-таки, столько лет работали, — проговорила Аяко, понимая, как глупо это звучит в отношении крота.
— Да, к сожалению, — сказал Канэко. — Утешает только, что стучал он не отделу по контролю.
— У вас, кстати, есть подозрения насчёт другого крота?
— Нет. Я над этим работаю.
— Ясно, — кивнула Аяко. Помолчала. — Что с ним… сделали? С Риотой, — зачем-то пояснила она.
— Пока ничего. Будет суд, ты же знаешь процедуру.
Аяко кивнула. Она уже жалела, что начала этот разговор, но остановиться не могла.
— Он вам много рассказал? Ну, кроме того, что мы обсуждали — я имею в виду контракт Хаякавы.
— Кое-что.
— Поделитесь? — Аяко прямо взглянула на кэндзя.
Тот смерил девушку испытующим взглядом и, взяв со стола пачку жвачки, достал одну.
Девушка терпеливо ждала, пока он развернёт фольгу и положил в рот мятную пластинку.
— Не хотел тебе говорить, — наконец, сказал Канэко, — но, с другой стороны, ты имеешь право знать. Тем более что Хизеши всё равно в курсе. Ладно, слушай. Допросить Риоту нам толком не удалось.
— Почему?
— Потому что примерно час спустя после начала допроса открылась Кава-Мидзу.
— Подождите, сэнсей! — перебила, забывшись, Аяко. — Но это невозможно! Его же обработали…
— Дослушай! — прервал девушку Канэко. — Утияма тут ни при чём — в том-то всё и дело. Путь открылся сам. И… словом, Риоту забрали.
— То есть? — не поняла Аяко.
— Там были нуэ.
Брови у Аяко поднялись вверх: ей показалось, или кэндзя вздрогнул?
— Да, — кивнул Канэко. — Ты не ослышалась. Эти твари сами заявились к нам и унесли душу Риоты.
— Но… сэнсей, как такое возможно?! — Аяко была совершенно растеряна.
— Честно говоря, не имею представления, — нехотя признался старейшина. — Более того, будь я магом послабее, мы бы с тобой сейчас тут не разговаривали.
— Почему?! — бледнея, спросила Аяко.
— Сама догадайся.
— Они на вас напали?!
— Пытались, — кивнул Канэко, и девушка снова заметила, как сэнсэя передёрнуло.
— И вы скрывали! — вырвалось у Аяко.
— Я не должен тебе докладываться.
Девушка заставила себя опустить голову.
— Простите, сэнсей!
— То-то. А то, понимаешь… — Канэко неопределённо помахал рукой.
— Значит, Риота мёртв?
— Выходит, так. Тело у нас осталось, мы поместили его в заморозку. На всякий случай.
— И вы ещё собираетесь судить Утияму?
— Это будет формальное заседание.
— Ясно. Стало быть, допросить вам его не дали. Это говорит о многом.
Канэко кивнул.
— И, что самое главное, указывает на его хозяев, — сказал он.
— Ёкаи? — осмелилась высказать Аяко напрашивавшееся предположение.
— Больше, вроде, некому.
— Зачем им следить за нами?
— Не за нами.
— Ну, конечно! За Кенджи! — осенило Аяко.
Старейшина кивнул.
— Конечно. Он — главная ставка в этой игре. И я уверен, что здесь замешаны не столько ёкаи, сколько сам Тэкеши-Они. Демоны — просто его орудие. И помимо этого, мы возвращаемся к Эйко.
— Думаете, она действовала заодно с Риотой?
— Пока не смог разобраться. Проблема в том, что она исчезла бесследно. Мы не можем даже осмотреть тело.
— Ястребы?
— Возможно. Но я сомневаюсь.
— Почему?
— Считай это интуицией.
Аяко усмехнулась.
— Понимаю, — кивнул Канэко. — Женская привилегия. И всё-таки.
— Как скажете, сэнсей.
— Вот и славно. Что удалось выяснить, кстати?
— Минами говорит, Эйко кто-то позвонил, и она условилась о встрече. Очень разволновалась и, кажется, рассердилась. Но не захотела сказать, кто это был.
— Что именно говорила Эйко? Вспоминай максимум информации.
— Сказала, по личному вопросу. Заявила, что Минами не имеет права вмешиваться в её личную жизнь, и что непременно должна кое с кем встретиться. Была непреклонна.
— Личную жизнь, значит? — Канэко задумался. — Это интересно. Она ведь только недавно рассталась с Исикавой. Хотела стать магом. Пожертвовала ради этого сложившимися отношениями. Стала бы она заводить любовника, как думаешь?
— Я уверена, что у неё никого не было.
— Почему?
— Считайте это интуицией, — улыбнулась девушка.
— Ну-ну. А Исикава ей не звонил — мы тогда уже отслеживали все его вызовы, — Канэко нахмурился. — Эх, чувствую, недооценили мы Симидзу, не разглядели в ней чего-то, — он сокрушённо покачал головой. — Адрес она назвала?
— Нет, сэнсей, — Аяко посмотрела на кэндзя с сочувствием.
— Кто, по крайней мере, звонил: мужчина или женщина?
— Минами сказала, было не разобрать.
Старейшина так хлопнул ладонью по столу, что Аяко аж подпрыгнула.
— Надо было установить за ней наблюдение! — прорычал Канэко, багровея. Его знаменитая выдержка дала трещину. — Старый осёл!
Девушка сидела, старательно делая вид, что её здесь нет. Кэндзя вперился в какую-то точку в пространстве и почти минуту сверлил её яростным взглядом. Затем вздрогнул, словно очнувшись от оцепенения, и посмотрел на Аяко.
— Ладно. Ясно, что ничего не ясно, — сказал он. — Можно предположить, что Симидзу вели демоны, вот только зачем? И что с ней стало? Если она убита, как и Риота… Нет, в этом отсутствует логика. Утияма погорел и мог начать болтать, а Эйко тогда была ещё вне подозрений. Может, она просто разыграла Минами? Небольшой спектакль, чтобы избавиться от нас? А потом… Кто знает, что с ней случилось. Её смерть не снимает с неё подозрений: Фукуда Кумико и Риота тоже умерли, но оба работали на Тэкеши-Они.
На столе у старейшины зазвонил телефон. Канэко схватил трубку.
— Да?! Кто? — он нахмурился, коротко взглянул на Аяко. — Утияме звонит? Соединяй! — кэндзя включил громкую связь и положил трубку.
— Алло! — раздался в кабинете робкий, даже испуганный женский голосок.
— Это Озему Канэко. Слушаю вас.
Повисла непродолжительная пауза.
— Говорите! — потребовал кэндзя.
— Это… Амайя.
— Какая Амайя?
По лицу сэнсэя Аяко поняла, что он прекрасно понимает, кто звонит.
— Хаякава.
— Мне ваша фамилия ни о чём не говорит. Объясните, что вам нужно.
— Я как-то была у вас, — запинаясь, проговорила девушка. — Вы должны помнить. Я работала у Симады-сана.
— Кажется, я вам ясно дал понять, что дальнейшие наши встречи не желательны, — проговорил Канэко строго. — И откуда у вас номер нашего сотрудника?
— Я… нашла его карточку у Симады-сана дома.
— Вы были у него?
— Да, я зашла, — испуганно пролепетала девушка. — Ключ-то у меня остался. Карточка лежала на столе, среди других бумаг.
— Зачем вам понадобилось идти к Симаде-сану? — продолжал допрашивать Канэко.
— За номером. Я видела, как ваш… сотрудник отдал ему свою карточку.
— То есть, вы решили с ним связаться? — тон у кэндзя стал совсем холодным.
— Да. Я хотела… Но мне сказали, что тот человек занят, и соединили с вами.
— Всё правильно, Утияма-сан подойти не может. Объясните своё дело мне.
— А ничего, что по телефону? — неуверенно спросила девушка.
— Не волнуйтесь, это закрытая линия. Никто нас не услышит.
— А, ну хорошо, — в голосе девушки всё же слышалось сомнение. — Это… это насчёт Исикавы Кенджи.