- Удивляюсь, - ответил он. – Митя уснул? Отнести ее в кроватку?
- Да. Сиди, я сама.
К счастью, Лиса не проснулась. Эйра с минуту постояла в детской, прислушиваясь к ровному дыханию детей, а потом вернулась к Матвею.
- Чему удивляешься? – спросила она, опускаясь рядом.
- Она такая маленькая… моя дочь… И она очень похожа на тебя.
- На тебя она похожа, - возразила Эйра. – А Митька немножко на меня.
Матвей кивнул, отказываясь от спора.
- Не грусти, - сказала Эйра. – Так всегда, когда дети. Ты уже не принадлежишь себе. Беги, пока не поздно, если тебя это пугает.
Она коснулась ладонью его колена, провела ею вверх, к паху, заигрывая. А Матвей неожиданно схватил ее за запястье и отвел руку в сторону.
- Ты обиделся? – удивилась Эйра.
- Нет. Все в порядке. Мне, наверное, пора…
- В порядке? Мне так не кажется. Если не обиделся, то в чем дело?
Матвей смутился. Эйра была уверена, что его щеки окрасил румянец, хоть и не могла этого разглядеть при свете ночника.
- Да ладно! Скажи.
Его губы шевельнулись, как будто проговаривая слово. Эйра чудом разобрала его.
«Больно».
Какая же она идиотка! При неудовлетворенном желании у мужчин могут болеть яички. Но какого черта он терпел? Мог же сам…
Мог. Но спешил одеться и помочь.
Мда…
Ответив на свой же вопрос, Эйра испытала стыд. Это она виновата! Ведь Матвей так старается ей понравиться…
- Подожди, - попросила она, так как он встал. – Не уходи.
Она подошла к нему и расстегнула пуговицу на поясе джинсов. Матвей хотел возразить, но Эйра не позволила – поцеловала его в губы, а потом толкнула к кровати.
- Штаны сними сам. И сядь.
- Эйра…
- Лучше молчи. И считай, что это аванс.
Устроившись между его ног, Эйра коснулась губами члена и с удовольствием провела по нему языком, облизывая.
- Эйра…
- Молчи, - велела она. – И учти, в соседней комнате спят дети.
Он заслужил. За упрямство и стойкость, за доброту и заботу. За невыносимый характер и умение угадывать желания. За то, что сразу принял детей. За старания, в конце концов! И просто так… потому что Эйре очень хотелось попробовать его на вкус.
Одно удовольствие наблюдать, как Матвея кроет от желания. Он изо всех сил старался не стонать, кусал губы и сжимал кулаки. И Эйра снова наслаждалась его силой и его сдержанностью.
К счастью, на этот раз им никто не помешал.
- Куда ты пойдешь, ночь на дворе, - сказала Эйра, когда они оба отдышались. – Оставайся.
16. Полоса везения
Эйра пустила Матвея в свою жизнь так же легко, как до этого игнорировала все попытки сблизиться. Он недолго ломал голову, кому обязан своим счастьем: детям, принявшим его без тени сомнений, или Робке, посоветовавшему сыграть на профессиональных чувствах Эйры. Получилось – и замечательно! Дальше все зависит от Матвея: сумеет ли он стать нужным, незаменимым и… любимым.
В последнее верилось с трудом. Эйра не скрывала своего отношения: «Ты милый мальчик, но навряд ли из тебя выйдет толк». Этого она не говорила, но Матвей чувствовал, что пробить стену, которую она воздвигла вокруг себя, будет нелегко. Да и вообще, дети круто изменили все планы.
Матвей засыпал, обнимая любимую женщину, и думал о том, что ему придется принять предложение Алексея Германовича. В «Доме мечты» платят больше, к тому же он обещают бонусы – гибкий график, удаленку. Это удобно, Матвей сможет работать дома, значит, будет уделять больше времени Эйре и малышам. Это тот случай, когда амбиции и принципы лучше засунуть куда подальше. И отец будет рад…
Отец – отдельная проблема. Матвей не представлял, как сообщить ему новость о детях. Зная характер, легко предсказать, как папаша отреагирует на Эйру. Матвею плевать, он привык, но не желал подставлять под удар свою семью.
Теперь он думал об Эйре и малышах только так: моя семья. Правда, у Эйры на этот счет свое мнение.
- Выходи за меня замуж, - предложил Матвей тем же вечером.
- Куда спешишь? – удивилась она. – Ты со мной и дня не прожил.
- Так будет проще, и с документами тоже.
Он отчаялся говорить Эйре о любви.
- Пусть сложнее, но правильнее, - возразила она. – Ты еще курс молодого отца не прошел. И вообще…
- Ты мне не веришь, - вздохнул Матвей.
- Скажу иначе. Я в тебе не уверена. Я согласилась попробовать, но не надо меня торопить.
Он промолчал, признавая ее правоту. Убеждать надо поступками, а не словами.
- Знаешь… - добавила Эйра, помолчав. – Не обижайся, но я не хочу, чтобы дети называли тебя папой. Они маленькие, и все забудут, если ты сбежишь. Но все же… пока я не уверена…
Матвей обиделся. Сильно. Так, что кровь ударила в голову, и дыхание перехватило. И откуда только силы взялись, чтобы держать себя в руках…
- И как же ты меня представишь? – спросил он, немного успокоившись.
- Дядя? – предложила Эйра. – Или по имени. Как хочешь?
- Как я хочу, ты не позволяешь. – Он не удержался от шпильки. – Если не папа, то все равно, как.
- Права я или нет, но это ради детей, - сказала Эйра. – Я оберегаю их, как умею. Не твоя вина, что мне не на кого было положиться, но в твоих силах это изменить.
Матвей уснул с твердым намерением стать лучшим в мире отцом и мужем. И облажался уже на следующее утро. Он банально проспал!
Эйра разбудила его около полудня, тронув за плечо.
- Мы через полчаса идем на прогулку. Не хотелось бы запирать тебя в квартире.
Пока Матвей ошалело озирался по сторонам, с трудом соображая, где проснулся, она сунула ему в руки кружку с дымящимся кофе и вышла из комнаты.
Кретин – это диагноз.
Одежду Матвей нашел на стуле возле кровати, хотя точно помнил, что бросил ее на пол. В ванной комнате его ждали полотенце и новая зубная щетка, а на столе в кухне – завтрак.
- Да не переживай так, - сказала Эйра. – Тебе вчера прилично досталось, вот организм и компенсировал стресс сном. Какие планы?
- Хорошо бы заскочить домой, чтобы переодеться, но до понедельника я в твоем полном распоряжении. На следующей неделе надо добить вопрос с работой…
- Если хочешь, можешь переехать к нам. – Эйра казалась безмятежной, как будто предлагала не совместное проживание, а прогулку. – Есть свободная комната. Но предупреждаю, что обслуживать тебя не буду, содержать – тем более. И съедешь ты по первому моему требованию.
На такое он и не рассчитывал. Даже украдкой ущипнул себя за ляжку, чтобы убедиться, что это не сон.
- Ма-а-а! Ы-ы-ы!
На кухне появился Митя. Остановившись возле Эйры, он требовательно размахивал руками и тянулся к столешнице возле плиты.
- Митя, словами, - строго сказала Эйра. – Скажи, что ты хочешь.
- Ы-ы-ы! – упрямо повторил сын.
- Я тебя не понимаю.
Она отвернулась. Матвей проследил взгляд Мити и увидел кувшин с водой.
- Он пить хочет? – спросил Матвей у Эйры.
- Угу, - кивнула она. – Но ленится говорить, хотя умеет.
- Ы-ы-ы! – возмутился Митя. И, подойдя к Матвею, дернул его за рукав рубашки. – Дай!
- Что дать?
- Пи-и-и…
- Эйра?
Матвей не знал, как реагировать. С одной стороны, Митя сделал так, как просили, с другой – проигнорировал мать.
Эйра молча поставила перед Матвеем графин и детскую кружку.
Пока Митя шумно хлебал воду, - иначе и не скажешь, так он причмокивал и булькал, - на кухне появилась Василиса. Заметив Матвея, она застеснялась и спряталась за Эйру.
- Так, дети мои! – Эйра отобрала у Мити пустую кружку. – Дядю зовут Матвей, он хороший, и его надо слушаться.
- И-гать? – поинтересовалась Василиса.
- Играть можно, даже нужно, - согласилась Эйра. – Но не сейчас. Сейчас мы идем гулять, а дядя Матвей идет в магазин. Кто первый одеваться?
- Й-а-а-а! – завопили двойняшки хором и наперегонки понеслись в детскую.