- И в чем же я была права? – хмуро спросила она.
- Во всем, - кротко ответил Матвей. – Ты позволишь пройти?
- Туда. – Эйра кивнула в сторону кухни. – Расскажешь подробнее.
Похоже, от идеи совместного ужина придется отказаться. Судя по угрюмому взгляду и выпяченному подбородку, Матвей настроен решительно. Его право… Но от разговора ему не отвертеться.
- Как прошел конкурс? – поинтересовалась Эйра, усаживаясь у окна.
- Нормально.
Матвей вынужденно опустился на ближайший табурет.
- Я не заслужила подробностей. – Эйра усмехнулась. – Но все же переживаю… Из-за меня ты упустил свой шанс.
- Не стоит переживать. – Он положил руки на стол, сцепив пальцы. И ноги скрестил. Типичная закрытая поза. – Да, я не выиграл. Ты это хотела услышать? Но получил интересное предложение. Вроде бы… Не уверен, что приму его, но… это приятно.
- Почему не примешь?
Матвей вздохнул.
- Эйра, зачем? Разве об этом ты хочешь спросить?
- А ты, похоже, лучше меня знаешь, чего я хочу, - огрызнулась она.
- Нет. – Он отрицательно качнул головой. – Я вообще ничего о тебе не знаю. Даже имени.
- В смысле…
- Услышал случайно в разговоре, что Эйра – это псевдоним.
- От Яна?
Он кивнул.
- И не спросил его…
- Да как-то стыдно было признаваться, что живу с женщиной, имени которой не знаю.
- Я просто привыкла… к Эйре. Меня зовут…
- Не надо, - перебил он. – Теперь это неважно.
Тревожный знак. Эйра была уверена, что сможет удержать Матвея, но, кажется, он уже подвел черту в их отношениях.
- Ты уходишь из-за макета? – не выдержала Эйра. – Матвей, прости. Я виновата. Это я достала его, потому что дети капризничали. Я не должна была…
- Пожалуйста, прекрати, - попросил он. – Ты не должна оправдываться. Это всего лишь вещь.
- Вещь, в которую вложен труд! И твои мечты и надежды…
- Я ухожу не из-за макета.
Он как-то странно на нее посмотрел. Сожаление? Грусть? Эйра нервничала и сомневалась в том, что правильно считывает эмоции.
- Тогда почему?
- Потому что люблю тебя.
Такого ответа она не ожидала.
- Любишь… и бросаешь?
- Я не очень умный, да? – Матвей смотрел на Эйру без тени улыбки. – Может, это называется как-то иначе, не любовью. Я не могу объяснить, почему, но очень хочу, чтобы ты была счастлива. Прости, что навязывался. Мне, правда, казалось, что я тебе нравлюсь. И что ты сможешь полюбить.
Шах и мат!
- Матвей, что ты несешь…
Впервые в жизни Эйра не знала, что сказать. Так не бывает! А если бывает, то только в сказках.
А Матвей опять понял все по-своему!
- Тебе необязательно в это верить, - сказал он. – Пусть будет так, как привычнее. Я сбегаю, как ты и предсказывала. Бросаю тебя и детей, наигравшись в семью, потому что… засранец.
Он… слышал?
- Детей тоже? – прошептала Эйра.
Матвей отвернулся и медленно кивнул.
- Но я тебя не гоню…
- Не гонишь, - согласился он неожиданно покладисто. – Ты меня терпишь. А теперь еще и жалеешь.
- Неправда, - возразила Эйра. – Я ценю тебя, уважаю…
«Люблю», - отчаянно подсказывало сердце. Но произнести это вслух не хватало смелости. Она так часто повторяла, что не верит в любовь…
- Матвей, пожалуйста, останься. Ты прекрасный отец, и я… мне будет тяжело без тебя.
- Я помогу найти хорошую няню. И буду переводить деньги для Мити и Лисы, если ты не против.
- Я против! Ты нужен детям. Ты, а не деньги!
- Возможно. Но счастливая и спокойная мама… нужнее. А я не смогу сделать тебя счастливой.
Эйра забыла, когда чувствовала себя такой беспомощной. И ведь сама во всем виновата! Она так часто шпыняла Матвея, предрекая недолговечность его любви, что он в это поверил. Теперь можно говорить, что угодно, он не услышит. Вернее, перевернет… поймет иначе…
- Ты просто устал. – Эйра сделала еще одну попытку. – Ты ел сегодня? Давай поужинаем и ляжем спать. А утром…
- Эйра, я не бесчувственный. – Матвей взглянул на нее так, что сердце защемило. – Может, так кажется, но… мне сложно… - Он сглотнул и продолжил: - Мне больно оставлять тебя и детей. Невыносимо осознавать, что никогда вас не увижу. Утром проснутся дети. Предлагаешь попрощаться с ними?
- Я не хочу, чтобы ты прощался. Не хочу, чтобы уходил.
- А я не хочу, чтобы меня жалели.
Эйра чуть не взвыла от отчаяния. Порой мужчины так упрямы!
- Я пойду собираться, а то уже поздно. Или прийти за вещами позже?
- Позже. – Эйра ухватилась за возможность отложить разговор. – Я сама привезу вещи. Завтра вечером.
- Не уверен, что вечером буду дома. Может, утром? Послезавтра. Но с кем ты оставишь…
- Не твоя проблема. Найду с кем оставить детей, к тебе не притащу, не бойся.
Ей самой надо успокоиться. И хорошенько подумать, как вернуть Матвея. К сожалению, он ушел до того, как объявил об этом. Она не заметила, когда это произошло, упустила момент. Но ведь еще не поздно все исправить?
С нижними проще… Эйра знает, что им нужно. Она умеет отправлять в космос, умеет доставить удовольствие, знает подход. А как доказать, что любишь, ванильному мужчине? Что надо сделать, чтобы он поверил? Слова не помогают, значит, нужно показать… Но как?!
- Созвонимся завтра вечером, - сказал Матвей, поднимаясь.
- Подожди! – Эйра бросилась вперед, едва он повернулся к ней спиной. – Я… я люблю тебя…
Он замер, и она осторожно обняла его, прижимаясь к спине.
- И доверяешь?
Хриплый голос Матвея прозвучал как-то обреченно.
- Конечно, - ответила Эйра.
Он мягко высвободился из ее объятий и достал из сумки, висящей через плечо, какую-то папку, бросил ее на стол.
- Случайно прихватил, когда собирался, - сказал Матвей. – Думал, там спецификации, цвет папки тот же.
- Это что?
Эйра открыла папку, и фотографии рассыпались по столу.
Отчет детектива! Какая же она дура… Как могла забыть…
- Матвей, это не то, о чем ты подумал!
Эйра обернулась, но Матвей исчез. Через секунду тихо хлопнула входная дверь.
- Ну нет… - прошептала Эйра, сжимая кулаки. – Теперь я тебя никуда не отпущу!
30. Человек, который не верил в счастье
Робка появился вовремя. Здесь, в России, у Матвея настоящих друзей не было. Руслан – классный парень, но жаловаться ему на личную жизнь… полный зашквар. У Руса особенное отношение к Эйре.
Матвей и Робке не собирался жаловаться, но друг может выслушать. А такой друг, как Робка, и мозги вправит, и поддержит, если надо.
Еще сутки не прошли, а Матвей уже сомневался, что поступил правильно. Эйра… тут, пожалуй, да. Невозможно жить вместе без надежды на взаимные чувства. То есть, реально, но у Матвея не хватило сил на такое самопожертвование. Но дети…
Как можно отказаться от сына и дочери? Ведь он, по сути, повторяет ошибку своего отца. Матвей даже согласен на «маатея» вместо «папы», лишь бы видеть детей. Вроде бы Эйра не против?
- Да все ты сделал правильно, - сказал Робка, внимательно его выслушав. – Насильно мил не будешь. У тебя воистину ангельское терпение, я ушел бы раньше.
Они завтракали в кафе, потому что дома у Матвея еды не было.
- Я люблю ее, - вздохнул Матвей.
- Верю! – Обычно веселый Робка сейчас не шутил. – Но к этому можно привыкнуть. Безответная любовь, знаешь ли, вполне обычное дело.
- Угу…
- Меня больше беспокоит другое. Не знаю, осознаешь ли ты, как часто смотришь на экран смартфона.
- Время проверяю, - буркнул Матвей. – У меня сегодня встреча с заказчиком.
- Время на заставке есть. И на часах, которые ты носишь на руке. А ты снимаешь блокировку. Что там? Фото детей? Я прав?
Блять… Робке надо было учиться на психолога, а не на архитектора.