Венейбл нашел в себе силы спросить о школе, которую он намеревался открыть. Тот скорчил гримасу и спросил: «Не хочешь ли ты лучше научить наших людей стрелять из ружей и скакать верхом?»
Три дня спустя после резни Ричард Хелли, переводчик Оуэна, вернулся в Зулуленд из Порт-Наталя. Он ездил туда, чтобы пригласить Кейна и Гардинера на встречу Дингаана с бурами. Но оба англичанина наотрез отказались принять приглашение...
Не догадываясь ни о чем, Хелли спокойно следовал по дороге, не прислушиваясь к перешептываниям своих спутников-зулусов. Но приглядевшись к ним, стал тревожиться, и тревога переросла в ужас, когда он увидел в небе над ква-Мативане стаи стервятников. «Я сразу понял, что свершилось дьявольское дело»,—пишет Хелли. Подскакав ближе, он увидел оторванный рукав рубашки в стороне от дороги, ведущей к холму. Несколько сваленных в груду седел подтвердили страшную догадку. Пришпорив лошадь, Хелли помчался в миссию. Она была пуста. На столе стояла посуда с остатками пищи. Тут из своей хижины к нему выбежал Оуэн. Не успели они выпить кофе, как Дингаан прислал за Оуэном гонца. Вождь встретил его как старого друга: «Нам много надо друг другу сказать!» Он, вождь, не песет ответственности за происшедшее. «Я заставил их ждать, пока не приедет Кейн и Гардинер, а когда они не смогли больше ждать, я предложил им уйти спокойно». Так что вся вина лежит на Хелли, Гардинере и Кейне. Почему они не приехали? Белые никогда не полюбят черных. Да, ему пришлось так поступить с бурами. Гардинер и Кейн заслуживают того же! Хорошая идея разделаться со всеми врагами сразу! Это слова Дингаана. Вернувшись в миссию, Хелли сказал Оуэну, что уезжает немедленно.
Семейство Оуэнов быстро собралось и отбыло в Дурбан. Там они пробыли какое-то время на островке в заливе среди других европейцев, которые боялись прихода зулусских импи, пока их не забрал парусник.
Миссионер покинул страну, которую ему так и не удалось цивилизовать.
В свое время бытовало несколько версий о том, что англичане подговорили Дингаана убить буров. Основания для них такие.
Преподобный Эразмус Смит, бывший среди тех, кто бежал с Блаувкран-ривер, записал в дневнике 2 мая 1838 года: «После первого визита Ретифа в королевский крааль в ноябре 1837 года Дингаан послал письмо Гардинеру. В нем оп спрашивал его, что делать с Ретифом и бурами, когда те вернутся со скотом, отнятым у Сиконьелы. Гардинер якобы ответил, что эти люди бежали от своего короля и он, вождь, должен поступить с ними так же, как и с собственными беглецами».
Далее, продолжает Смит, некто Стобс и Бланкснбарт тоже советовали Дингаану наказать беглецов. Все это он слышал от других людей.
Бур Д. Р. Безейденхоут, раненный в одном из боев в 1879 году, опубликовал свои записки, где говорится: «Когда Ретиф был у Сиконьелы, двое англичан из Наталя (Гарнетт и Стаббс) побывали у Дингаана и вопрошали его: «Каков ваш закон по отношению к беглецам?» Дингаан отвечал, что порядки его страны требуют смерти. Гарнетт и Стаббс затем сообщили, что они, буры, и есть беглецы».
А вот что говорит один из поселенцев, Дж. Хатгинг: «После того как отряд Ретифа отдал салют в честь прибытия в крааль, Оуэн отправился к Дингаану и осведомился у него, знает ли тот, что эти люди — беглецы, что они укрываются от своего вождя?»
20 июля 1838 года некто Паркер, дезертир из английской армии, побывавший в Натале, написал майору Чартерсу, военному секретарю сэра Нейпира: «Убийство Ретифа и его людей было результатом предательства англичанина по имени Кейп. Вероятно, Кейн, опасаясь, что Дингаан, милостиво приняв буров в первый раз и отдав им земли, выполнит свое обещание, и послал Дингаану сообщение, что буры покинули колонию против воли своего главного вождя, и что они собираются вытеснить его, Дингаана, из его владений, и что он, Дингаан, не должен опасаться англичан — они не помогают бурам».
Паркер сообщил, что это все рассказал ему некто Туи, клерк одного из натальских купцов, а Туи узнал это от самого Кейна.
Несомненно одно — Дингаану кто-то сообщил, что буры — дезертиры. Но вспомним: в его стране селились, испросив высочайшего разрешения, тысячи одиночек. Значит, можно было по-иному объяснить вождю подлинные причины ухода буров из колонии? Но этого сделано не было. К тому же Дингаан был напуган активностью буров в отношении Мзиликази и Сиконьелы. И еще — в сравнении с английскими поселенцами в Дурбане буры представляли существенную силу.