Вместе с тем, марграф Конрад, как это часто бывает с неуравновешенными людьми, был весьма религиозен и охотно покровительствовал мусульманам, решившим перейти в христианство. Поэтому когда в 1191 году к Конраду с просьбой об убежище обратились двое мирных персидских купцов — новообращенных католиков, правитель Тира приютил их в своих владениях. Конрад не знал, что под личинами торговцев таились два лучших боевика ассасинов. Почти год они усердно изображали честных христиан, пока не получили приказ действовать.
Убийцы приблизились к Конраду 28 апреля 1192 года в тот момент, когда тот усердно молился в церкви — и вонзили в него свои кинжалы. Потом один из нападавших спрятался в притворе храма, а другой остался на месте преступления и был зарублен подбежавшими стражами. Охранники Конрада определили, что их хозяин был еще жив. Тогда к нему приблизился второй нападавший, который нанес маркграфу еще один, смертельный удар. Злодей умер во время изощренной пытки, не издав ни единого звука. Правда, крестоносцам удалось добиться признания от хозяина дома, где весь год до покушения жили убийцы. Этот тайный агент ассасинов поведал, что передал федаям-исполнителям полученный от связника приказ убить Монферратского. А себе оставил большие деньги, причитавшиеся в награду за голову князя. Следствие, проведенное крестоносцами «по горячим следам», подозревало, что заказчиками убийства, совершенного ассасинами, мог быть как султан Саладин, так и Ричард Львиное Сердце. Но прямых доказательств в пользу той или иной версии так и не было найдено.
Столь же загадочные обстоятельства сопровождали и другие удачные и неудачные покушения, исполнителями которых были федаи, мишенями — европейские государи, а заказчики так и остались неизвестны. Одно из первых таких упоминаний относится к 1158 году, когда в военном лагере императора Фридриха I Барбароссы, осаждавшего Милан, был случайно пойман некий араб, пытавшийся убить императора. Среди крестоносцев долго ходил слух, что Ричард Львиное Сердце «заказал» повелевавшему тогда ассасинами Сирии Рашид ад-Дину убийство короля Франции Филиппа II Августа, постоянно конфликтовавшего с Ричардом во время крестового похода. И лишь отъезд последнего из Сирии на родину в августе 1192 года спас французского монарха от почти неизбежной гибели.
Известно также, что германский император Фридрих I Барбаросса заплатил ассасинам 80 тысяч золотых монет — динариев. То ли как выкуп за свою безопасность, как утверждали потом сами ассасины, то ли в уплату тех услуг особого рода, на которых специализировались федаи. А преемник Барбароссы император Фридрих II был даже отлучен от церкви Папой римским Иннокентием II за то, что Фридрих якобы нанял ассасинов убить герцога Баварского. Сам Фридрих II обвинял в покушении на свою жизнь с помощью тех же ассасинов эрцгерцога австрийского.
В 1194 году один из приближенных короля Франции Филиппа II Августа граф Анри де Шампань посетил крепость Масияф — резиденцию тогдашнего главы ассасинов Сирии, Ливана и Египта, добавившего к наследственному титулу «шейха аль-Джебель» — Повелителя Горы, не менее почетное прозвание «Дай-эль-Кебир» (Великий Миссионер). Гостеприимно встретив гостя, хозяин замка пригласил его прогуляться по крепости. Каждую из башен замка охраняло по двое часовых в белых одеждах с алыми кушаками. «Эти люди, — сказал Дай-эль-Кебир, — более послушны мне, чем ваши христианские подданные своим господам».
Шейх сделал едва уловимый знак рукой — и по его сигналу оба часовых на ближайшей башне бросились вниз с многометровой высоты, разбившись насмерть. Еще один знак — и вторая пара федаев поразила себя кинжалами в сердце. А их вожак хладнокровно заметил: «Скажите лишь слово — и по моему знаку любой из моих людей последует их примеру…» Рассказ потрясенного графа о его встрече с аль-Джебелем попал в мемуары графа де Шампане, став потом обязательным эпизодом любой книги об ассасинах.
В 1213 году жертвой федаев пал молодой правитель Триполи граф Раймунд, заколотый в разгар богослужения в церкви Святой Марии в городе Тортозе. Мотивы убийства остались для потомков туманными. Отец убитого, Боэмунд, граф Антиохийский двинулся мстить, осадив ал-Хаваби, один из важнейших замков ассасинов. Тогдашний глава сирийских ассасинов шейх ал-Джабаль, не имея сил отразить атаку крестоносцев, воззвал о помощи к наследственному союзнику — правившему Халебом (Алеппо) эмиру аз-Захиру, чей предок султан Ризван был одним из первых и самых щедрых клиентов федаев. Эмир не только послал на выручку ассасинам свои войска, но и упросил помочь им своего старшего союзника — правившего тогда всей южной Сирией принца ал-Муаззама. Под напором превосходящих сил арабов Боэмунду пришлось снять осаду с замка ал-Хаваби и отступить.
Последним громким успехом ассасинов стали события 1250 года, когда сирийские федаи потребовали выплаты дани у прибывшего на Святую Землю французского короля Людовика IX, еще при жизни получившего за свое благочестие прозвище «Святой». Свои претензии ассасины мотивировали так: «Мы ежегодно получаем деньги от германского императора, египетского султана, венгерского короля и многих других государей, которым хорошо известно, от кого зависит их жизнь». Тогда Людовик вынужден был подчиниться им…
К этому же времени относится история, произошедшая при дворе тогдашнего шаха Персии Фа-ризма. Его визирю — первому министру довелось принять официального посла Старца Горы из Ала-мута. На пышном пиру в его честь перебравший вина посол похвастался визирю, что при дворе шаха Фваризма тогда было немало скрытых исма-илитов. Визирь упросил посла назвать их имена, дав ему свой платок в залог того, что «открывшимся» ассасинам не причинят зла. Посол согласился, взмахнул рукой — и тотчас из толпы придворных отделилось пять человек. Один из них, индус, спокойно сказал оцепеневшему от страха визирю: «В любой из дней я обязан был убить Вас, не боясь уготованной мне кары. Я не сделал этого до сих пор лишь потому, что не получил приказа от начальников».
Визирь умолял своего гостя о пощаде и клялся, что не будет преследовать выдавших себя федаев… Но об этом происшествии узнал сам шах Фаризм и повелел казнить всех пятерых скрытых ассасинов: «Пятеро слуг были брошены в костер, но и сгорая заживо, они славили судьбу за то, что их сочли достойными принять муки во славу великого Старца Горы»[9]. А через несколько дней после расправы над ними шах нашел в своих личных покоях записку от Старца Горы с требованием переслать в Аламут выкуп в десять тысяч золотых монет за каждого из умерщвленной пятерки. И шаху пришлось это исполнить.
Однако к 1250-м годам организацию ассасинов в Персии вконец ослабили внутренние распри. Носивший тогда титул Старца Горы Мохаммед III Ала-ад-Дин — сын отцеубийцы Хасана III, правившего с 1210 по 1221 год, был убит в 1255 году в замке Ширкут по наущению своего сына и наследника Рукнад-дина Хуршаха. Тогда же Хуршах, едва сделавшись новым Старцем Горы, велел приближенным заколоть убийцу, а его семью приказал публично сжечь на площади. Но, обезопасив себя от внутренних врагов, Хуршах не смог противостоять внешним врагам, имевшим невиданную на арабском Востоке силу и жестокость. Это были монголы, прошедшие по Персии в 1256 году «огнем и мечом».
В отличие от прежних властителей Персии сельджуков, монголы не боялись подполья ассасинов, которого при них просто не существовало. Ассасины уже не могли опереться на сеть своих тайных агентов в городах и деревнях, которые были стерты завоевателями с лица земли вместе со всеми их обитателями. И умение федаев внедряться во вражеский стан, терпеливо подбираясь к его повелителям на расстояние удара кинжала, при монголах стало бесполезным. Искусный ассасин еще мог убедить новых завоевателей Азии в своей преданности им, но он не вправе был претендовать на более высокое положение, чем место рядового воина, крайне далекое от монгольских ханов, приближавших к себе лишь кровных родных-степняков…