До 13 века число казней за колдовство было сравнительно невелико. И лишь после «ведовской буллы» папы Иннокентия VIII — «Summis desiderantes» (1484) — развернулась настоящая охота на ведьм. Служители церкви соревновались в изощрённости пыток и количестве жертв. Дело доходило до того, что в некоторых немецких деревнях не оставалось ни одной представительницы женского пола. Жанна д’Арк тоже была сожжена на костре как колдунья. Надо добавить к этому, что древняя шаманская вера в способность перевоплощаться в животных сохранялась в Европе до эпохи Возрождения.
Такое превращение шамана или колдуна получило название оборотень и позже стало особым предметом внимания инквизиции. Превращения происходили во внутреннем, субъективном мире шамана или колдуна, но власти или инквизиция наказывали за них как за реальное преступление.
Эпидемия охоты на «врагов Христа» особенно бушевала в Европе с 1450 по 1750 год и уничтожила, по различным данным, от миллиона до нескольких миллионов человек. Экстрасенсорные способности в это время фактически означали смертный приговор, если человек их старательно не скрывал. За несколько поколений это могло сказаться на генотипе. Возможно, одним из результатов этой христианской пси-войны стала относительная редкость спонтанного проявления экстрасенсорных способностей в наши дни.
Историкам не удаётся объяснить это явление средневековым невежеством. Пик охоты на ведьм пришёлся на 16–17 века и совпал с эпохой Просвещения, причём значительное число активных «охотников» были как раз «гуманистами» — образованными философами, писателями, юристами и врачами. Нам кажется, что, как и в любом сложном социальном явлении, здесь совмещались разные стороны. Христианская церковь в это время уже прошла пик своего могущества и начинала понемногу его терять. Для неё охота на ведьм была средством борьбы с духовностью и попыткой сохранения власти над умами, поскольку человек, обладающий экстрасенсорными способностями, видит иные горизонты мироздания и божественности, и для него слово церкви уже не имеет большого значения. Это негативная сторона явления. С противоположной точки зрения можно высказать предположение, что охота на ведьм представляла собой этап эволюции, на котором массовое распространение экстрасенсорных способностей могло затормозить развитие человеческого вида или направить его в ненужную сторону, по аналогии с этапом увлечения сиддхами в индивидуальном развитии, против чего предупреждают духовные учителя. В результате включились некие эволюционные механизмы, которые выразились в массовом истреблении ведьм и колдунов. Если такое предположение верно, то хочется верить, что этот этап человечество надёжно оставило позади.
Ещё одним примером духовной и экстрасенсорной борьбы являются ситуации, когда в результате особого состояния сознания человека физическое оружие не могло на него подействовать. Из официальной, документированной истории инквизиции известны примеры, когда представители церкви не могли сжечь осуждённых ведьм: огонь просто не причинял вреда их телам.
В Средние века процветал ещё один тип пси-войн, получивший название экзорцизма и представляющего собой изгнание злого духа, поселившегося в теле человека. Эта процедура является прямым наследием шаманских традиций и присутствует в большинстве религий мира. В Китае эту задачу выполнял даосский священник, использовавший молитвы, чашу с водой и меч. Хорошо известны Ветхозаветные и Новозаветные примеры изгнания злых духов. В средние века экзорцим иногда принимал весьма драматические формы, что с той или иной степенью преувеличения отражено во множестве фильмов ужасов. Но как отметил II Ватиканский собор в современной жизни экзорцизм утратил прежнее значение, сохранившись в обряде Таинства Крещения, которое снимает с человека его греховность.
Однако в наши дни об экзорцизме неожиданно заговорили психологи и психиатры, работающие с тяжёлыми случаями душевных болезней. Один из таких случаев описан всемирно известным психиатром Станиславом Грофом в его книге «Путешествие в поисках себя». Он произошёл в Мэрилендском Центре психиатрических исследований в Балтиморе. В проводившуюся здесь программу ЛСД-психотерапии была направлена Флора, 28-летняя пациентка, у которой было настолько сложное сочетание симптомов и проблем, что все другие терапевтические средства оказались неэффективными, и Флоре грозила пожизненная госпитализация. Дальше рассказывает доктор Гроф: [14]