— Я плохо ориентируюсь в спортивной жизни, — призналась Пола. — Не очень себе представляю, как Робби обычно проводил время. Может быть, вы меня немного просветите? Начните, скажем, с утра четверга.
Пола не знала, сколько времени должно пройти, чтобы начали проявляться симптомы отравления рицином, но она прикинула, что яд наверняка ввели не раньше четверга.
— В среду вечером у нас был матч Кубка УЕФА, так что у них, знаете, утро четверга было свободно. Робби заходил к физиотерапевту, потому что накануне во время игры получил удар по лодыжке, и она слегка опухла. Ничего особенного, но они все принимают всерьез малейшее недомогание. Они же зарабатывают футболом на жизнь, знаете ли. В общем, к половине одиннадцатого он закончил. Думаю, он направился домой. В квартале Миллениум у него есть квартира, это возле площади Белуэзер-сквер. В четверг днем он пришел на тренировку. Мы, знаете, провели легкую разминку, и все. Больше сосредоточивались на мастерстве, чем на тактике. К половине пятого мы ее завершили. А что он делал дальше — понятия не имею.
— Вы совсем не представляете, как он проводил свободное время?
Он же для вас как сын, подумала Пола с иронией. Робби Бишопу лет двадцать шесть, но если он хоть чем-то напоминает тех футболистов, о которых она читала, то наверняка страдает задержкой в развитии. Образ жизни, как у шестнадцатилетнего паренька, только с неограниченным количеством денег и с доступными красивыми женщинами. И меньше всего о его затеях будет знать тот, кто выполняет в его жизни родительскую функцию.
Фланаган пожал плечами:
— Они же не дети, знаете. И я не как другие тренеры. Я не вламываюсь к ним домой, не вырубаю их стереосистемы, не вышвыриваю их девчонок. Есть правило: не гуляй вечером и ночью накануне игры. Но в остальном они делают что хотят. — Он снова покачал головой и в который раз повторил: — Просто не верится.
— А что хотел делать Робби?
— Он живет рядом с фитнес-центром. Там в подвале большой бассейн. Он любит плавать, расслабляться в сауне, всякие такие вещи. Они близкие приятели с Филом Кэмпси, у того есть кое-какая землица на краю болот. Они туда вместе ездят рыбачить и охотиться. — Фланаган резко выпрямился и снова стал расхаживать туда-сюда. — Больше вам, пожалуй, ничего сказать не могу.
— А как насчет подружек? У Робби с кем-то были длительные отношения?
Фланаган покачал головой:
— Ничего об этом толком не знаю. Какое-то время он был помолвлен с Бинди Блис, знаете, она диджей на «Радио один». Но месяца три назад они положили этому конец.
Пола удвоила интерес:
— Кто положил этому конец? Робби или Бинди?
— Мне об этом ничего не известно. Но его, похоже, это особенно не тревожило, знаете. — Он опять прижался лбом к стеклу. — Да и вообще, при чем тут история про то, как кто-то отравил Робби? Такую штуку не стали бы вытворять ни его приятели по команде, ни его бывшая невеста.
— Мы должны рассмотреть все варианты, мистер Фланаган. Что у него было после Бинди? Просто какие-то товарищеские игры?
Пола поморщилась: нечаянно получился дурацкий каламбур. Пусть он только не подумает, что я насмехаюсь. Пожалуйста.
— Скорее всего, да. — Он повернулся к ней, потирая виски кончиками пальцев. — Поспрашивайте у парней. Фил и Павел наверняка знают. — Он тоскливо взглянул на дверь, ведущую в палату интенсивной терапии. — Знаете, жаль, что они не дают мне его увидеть. Хотя бы попрощаться. Не верится, просто не верится…
— А что насчет пятницы? Вам известно, чем он занимался в пятницу?
— Так… Мы, значит, были на тренировочной площадке. — Фланаган помедлил. — Теперь я припоминаю, что он был немного вяловатый, знаете. Голова опущена, плоховато успевает к мячу. Какой-то вроде как сонный. Но я не придал этому значения. У них у всех бывают неудачные дни, и, честно говоря, пускай уж лучше это будет на тренировке, чем во время матча. Но он был не настолько плох, чтобы я решил, что надо что-то предпринять. А уже потом, когда в субботу он сказал, что подцепил грипп, я и подумал: так вот отчего такая вялость.
Пола кивнула: