«Она, может быть, даже успела рассказать ему обо мне! — испугалась Кристи. — Ну и влипла же я!»
Кристи машинально отпила глоток. От крепкого бренди на глаза навернулись слезы.
— Джо-Джо? — спросила она, откашлявшись. — Ее так называют?
— Она сама так назвалась.
— Почему?
— Не почему. Джо-Джо вовсе не нужна ни малейшая логика в поступках. Она считает, что из-за ее смазливой мордашки ей все дозволено.
— Она тебе рассказывала что-нибудь о себе?
— С чего бы вдруг? Ей просто было интересно, каково будет трахнуться с убийцей.
Кристи поежилась. Конечно, хорошо, что Кейн почти ничего не знает о прошлом Джо-Джо. Но его отношение к ней… А если… если то, что говорил Кейн о ее сестре, правда… то какова же Джо-Джо!
— Ты ее ненавидишь.
Это был не вопрос. Это было обвинение.
Кейн отпил еше глоток и постарался улыбнуться.
— Хорошо, Рыженькая. Итак, ты не обнаружила свою распрекрасную Джо-Джо в доме. Что же ты обнаружила вместо нее? Что тебя так напугало?
— Я обнаружила… — Голос Кристи задрожал, когда она снова вспомнила о том как безжалостно охранники избивали несчастного индейца. — Охранников. Они били Джонни.
— Они били его у тебя на глазах? — скептически спросил Кейн.
— Они не знали, что я все вижу.
— Где же ты пряталась?
— В гардеробной Джо-Джо.
— Почему они его били?
— Он пытался проникнуть в комнату рядом со спальнями. Он уже несколько минут возился с отмычками, когда услышал шаги охранника. В спальне Джо-Джо он хотел спрятаться. Я услышала шум и тоже спряталась.
— Должно быть, замок на той двери и в самом деле очень хитрый, — задумчиво протянул Кейн.
— Почему ты так думаешь?
— Джонни прошел неплохую школу взломщиков — три года в тюрьме.
При упоминании о тюрьме лицо Кейна окаменело.
— Что охранники от него хотели? — спросил он через минуту.
— Они спрашивали, что он искал.
— И что же он сказал?
— Не знаю, — честно сказала Кристи. — Он не сказал им.
— Поэтому они били его?
— Да. И мне кажется, они боялись его.
— И неспроста. Джонни есть за что бояться. Он может терпеть любые побои, но когда он сам дерется, то берегись.
— На этот раз били его. — Кристи перевела дыхание. — Пистолетом по лицу.
— Хаммонд? Это на него не похоже.
— Другой. Ему явно доставляло удовольствие избивать безоружного. Это было заметно. — Кристи отпила еще глоток, пытаясь побороть подступившую к горлу тошноту.
— И что потом? — Голос Кейна звучал сочувственно.
— Похоже, Джонни испугался. Он хотел поговорить с одним из людей Хаттона.
— С кем конкретно?
— С мистером Отри.
— Вызвать Отри — все равно что надеть жернов на шею утопающему, — мрачно сказал Кейн.
— Мне он показался довольно приятным, несмотря на ковбойский камуфляж.
— Отри — фэбээровец в отставке.
— Понятно, человек в твоем положении вряд ли отзовется о нем хорошо.
— «Человек в твоем положении», — мрачно повторил Кейн. — Ты хочешь сказать: сидевший в тюрьме? — Лицо его было напряжено.
Кристи почувствовала себя неловко и, чтобы не встречаться с ним взглядом, сделала еще глоток. Повисла напряженная тишина.
— Послушай, Рыженькая, — неожиданно произнес Кейн.
Она подняла на него глаза.
— Что же ты все-таки на самом деле делала в доме Хаттона?
ГЛАВА 9
Кристи пыталась придумать ответ, а Кейн с любопытством разглядывал ее, словно это было их первое свидание и он все никак не решался поцеловать ее.
Но взгляд его был скорее серьезно-оценивающим, чем игривым. Этот взгляд говорил Кристи: Кейн понимает, что она ему лжет, но не понимает почему.
Кристи закрыла глаза, но через секунду поняла, что этого делать не следовало: от смеси высоты, алкоголя и адреналина она «поплыла». Кристи почувствовала озноб.
— Ты что, все-таки собираешься упасть в обморок? — донесся до нее голос Кейна.
— Н-нет, — ответила она, пытаясь сдержать дрожь. — Я еще никогда не падала в обморок! Ни разу!
Кристи с трудом поднялась на ноги. Кейн бережно поддержал ее. Сейчас он снова был близок к ней, почти так же близок, как тогда в лесу.
— Что с тобой, крошка? — мягко спросил он.
— Я просто замерзла. Т-только и всего.
Ей действительно было холодно. Она чувствовала себя так, будто промерзла до костей.
Кейн вздохнул: все равно не добиться от нее правды!
— Хорошо, Рыженькая. Я уже понял, что моя игра ни к чему не приведет. Попробуем поиграть в твою.
— Как это?
— Если ты действительно замерзла, я знаю, как тебя согреть. Ты пойдешь сама или тебя…
— Сама, — быстро проговорила Кристи.
— А жаль! — Кейн хмыкнул. — Мне так понравилось носить тебя на руках!
Кристи было насторожилась, но улыбка этого странного человека совершенно успокоила ее: она была такой же теплой, как и огонь в камине.
— Не бойся, крошка, — сказал Кейн. — Может быть, я и убийца, и сукин сын, но я джентльмен, когда дело касается порядочных женщин.
— Ты еще забыл добавить, что ты гробокопатель, — улыбнулась Кристи.
Кейн рассмеялся:
— А тебе палец в рот не клади!
— Почему тебя прозвали гробокопателем?
— Потому что если я нахожу что-нибудь интересное в земле, то всегда беру лучшее, а другим оставляю что похуже.
— Как эти минералы? — Кристи посмотрела на переливающиеся светом кристаллы.
— Да. Впрочем, их я взял вполне законно. У меня есть разрешение копаться в старых шахтах, которых много в этих краях.
— А горшки и вазы?
— На это тоже у меня есть разрешение. Копать на частной земле с разрешения владельца вполне законно. Не веришь — спроси у Хаттона.
— Почему у него?
— Лучшие мои находки — со старого ранчо До-нован. Это потом уже Хаттон купил его, обнес забором и стал копать сам.
Кристи вспомнила сокровища Хаттона. Каково же должно быть лучшее — то, что Кейн взял себе!
Кристи и Кейн вышли из дома. Холодный ночной ветер пробирал до костей, и Кристи почувствовала, что совершенно окоченела.
— Это называется согреть?
— Подожди, Рыженькая. Доверься мне хотя бы в этом.
Кейн не настаивал, а терпеливо ждал. Можно, конечно, вернуться в дом — там по крайней мере она могла отогреться у огня — или последовать за Кейном в холодную ночь.
— Хорошо, пошли, — решительно сказала Кристи.
Кейн вздохнул. Чувствовалось, что он доволен.
— Луна светит ярко, — сказал он, — но если хочешь, я возьму фонарик.
Кристи посмотрела на луну, серебрившую горы, седые заснеженные вершины которых величаво вырисовывались на фоне иссиня-черного неба. Легкий ночной ветерок качал верхушки вековых сосен. Весь мир казался сказочным, нереальным.
— Не надо фонарика. Я давно мечтала оказаться вот так, лунной ночью, наедине с природой.
— Устала от городских огней?
— Пожалуй.
Вдруг в кустах послышался шорох.
— Ты не боишься собак? — спросил Кейн.
— Ничуть.
Но уже через минуту Кристи решила, что поспешила с ответом. Большой, косматый зверь, появившийся из леса, был скорее похож на волка, чем на «друга человека».
— Привет, Моки! — сказал Кейн. — Надеюсь, ты сам позаботился об ужине.
Кейн потрепал собаку по холке, и Моки дружелюбно завилял лохматым хвостом, не сводя, впрочем, глаз с Кристи.
— Не бойся, он тебя не тронет, если только ты сама его об этом не попросишь, — улыбнулся Кейн. — Да и то вряд ли. Когда я валялся в больнице, бедняга был совсем один.
— Ты специально отпустил его?
— Лучше быть голодным, но свободным, чем сидеть на цепи. Если Моки посадить на цепь, то он не протянет и месяца.
Голос Кейна сказал больше, чем слова. Он на собственной шкуре познал, что такое несвобода, и как никто научился ее ненавидеть.