— Кейн! — испуганно вцепилась в сиденье Кристи.
— Держись крепче, родная. Не так страшен черт, как его малюют.
Откос скалы, выщербленный ветрами, вел на другое плато. Кейн отпустил тормоза, и машина сама съехала с откоса, опасно раскачиваясь из стороны в сторону.
Кристи одной рукой придерживала дверцу кабины, а другой Моки, пока машина не въехала на плато.
— Интересно, что бы Моки без тебя делал? — засмеялся Кейн.
Дальше путь лежал через густой сосновый лес. Заросшая травой дорога была неровной, но это все-таки было лучше, чем песчаный откос.
— Ну, вот уже и Сестры видны, — сообщил Кейн.
— Что?
— Сестры. Во всяком случае, некоторые их так называют.
Он указал на два высоких пика, возвышавшихся над плато футов на сто. Сестры, очевидно были обломками большой скалы, давно разрушившейся.
— Мы едем к ним? — спросила Кристи.
— Да.
— Далеко до них?
— Несколько миль.
Два пика, стоявших рядом, были очень похожи по форме, но совершенно разного цвета. Один из них, поменьше, сложен из рыжего песчаника, макушка другого была почти белой, такого же цвета, что и скалистое плато.
— С равнины Сестер трудно разглядеть, даже в ясную погоду, — пояснил Кейн. — С какого угла ни посмотри, видна разве что верхушка белой. Но вот от них можно увидеть как на ладони даже Аризону и Нью-Мексико.
Во взгляде Кейна, устремленном к скалам, было такое напряжение, что Кристи чувствовала его почти физически. Словно волк, высматривающий добычу.
— Почему Сестры так важны для тебя? — спросила она осторожно.
— У меня есть теория, почему анасази селились в таких, казалось бы, неожиданных местах. Если моя теория подтвердится, то здесь, рядом с этими пиками, мы найдем остатки поселения анасазей:
— И ты хочешь первым их найти.
Кейн покосился на нее:
— А ты что-нибудь имеешь против?
— Может быть, я и старомодна, — сказала Кристи, — но мне кажется, что раскопками должны заниматься профессионалы, а не такие гробокопатели, как ты.
— Я согласился бы с этим, если бы все было так просто.
Кристи удивленно подняла брови, но ничего не сказала.
— Есть тысячи и тысячи захоронений, до которых у всех этих академиков десятилетиями руки не доходят, если вообще когда-нибудь дойдут. — Кейн задумался.
— И что?
— Что должен делать фермер, если на своей земле он откопает какой-нибудь горшок?
— Позвонить в университет.
— И что дальше? Он может сто лет прождать, пока к нему приедут твои профессионалы. Тем более что ни у государства, ни у местных властей нет средств, чтобы исследовать уже известные захоронения.
Кристи поморщилась. Она не забыла, как важно вовремя посеять и собрать урожай.
— Да, сельскохозяйственные работы не ждут.
— У современных фермеров и у древних ана-сазей много общего, — согласился Кейн. — Лето здесь все так же коротко. Объяви фермер о своей находке — и ему уже будет не до посадок, так он лучше потихоньку зароет ее обратно и снова станет сажать свои бобы.
— Поэтому в дело вмешиваются археологи-любители?
— Да. Может быть, это не лучшее решение, но все-таки лучше, чем ничего. А фермер, пока мы ковыряемся в его земле, работает где-нибудь в другом месте.
Кристи вспомнила о находках Хаттона. Он просто пришел и взял что хотел, несмотря на протесты нанятых им археологов.
Тоже, может быть, не лучшее решение. Но разве лучше, если бы необыкновенная черепаха осталась в пещере под обрушившимися стенами?
Дорога стала такой узкой, что дальше можно было идти только пешком. Кейн остановил фургон.
До двух островерхих скал, которые Кейн называл Сестрами, оставалось еще более мили, но уже отсюда было видно, что рыжая Сестра — прямая, как обелиск, а белая, хотя и выше, выглядела горбатой и несчастной. Столетия, дожди и ветры разрушили белый камень.
Кристи открыла дверь кабины, и Моки вырвался на свободу. Он радостно носился вокруг машины, потом отбежал ярдов на десять, обнюхал высокий кедр и оставил на нем свой «автограф».
В верхушках сосен шумел суровый ветер. На мгновение их позолотил солнечный луч и снова скрылся в серых тучах.
— Да, неплохое утро ты выбрал для прогулки, — сказала Кристи.
— Скажи это своему другу Хаттону. Мы бы забрались еще дальше, если бы он столь ревностно не охранял свои границы. Сейчас мы рядом с его владениями на общей земле. Разумеется, он и ее считает своей, но в этом он не отличается от любого владельца ранчо на Западе.
Кейн выпрыгнул из кабины и, не обращая больше внимания на Кристи, отправился вперед по тропинке. Моки побежал за хозяином. Нырнув в заросли кустов, Кейн даже не потрудился посмотреть, следует ли Кристи за ним.
«Это мне за то, что я назвала его гробокопателем», — подумала она.
Конечно, Кристи пошла за ним — куда же ей было деваться! Резкий порыв ветра взъерошил ее волосы. Она застегнула ветровку, натянула шапочку на уши и прибавила шаг, пытаясь нагнать Кейна.
Он шел быстро и удивительно легко. Но несмотря на легкость, с которой он двигался, чувствовалось, что он напряжен, будто чего-то ждал. Кристи стадо не по себе.
— Что-то не так? — спросила она. Кейн кинул на нее удивленный взгляд:
— Пока все нормально.
— Что значит «пока»? Ты ждешь какой-нибудь неприятности?
— Нет. Но когда я был здесь в прошлый раз, я тоже не ждал неприятностей.
— А когда ты был здесь в прошлый раз?
— Когда в меня стреляли.
Холодок пробежал у Кристи по спине. Она ждала, что Кейн еще что-нибудь скажет, но он молчал.
— Ты был именно здесь, когда в тебя стреляли? — допытывалась она.
— Нет, ближе к подножию Сестер.
— И что ты делал?
— Просто шел через сосновый, бор, как мы сейчас.
— И вдруг раздался выстрел?
Кейн кивнул.
— Но почему? — недоуменно спросила Кристи.
— Если верить Деннеру, кто-то принял меня за оленя.
Кристи посмотрела на него. На оленя он был совершенно не похож.
— Я думаю, это возможно, — сказала она. — Такое часто случается во время охотничьего сезона.
— Это был не охотничий сезон.
— Ты тогда занимался своим гробокопательством?
— Слушай, Рыженькая, для тебя мое «гробокопательство», может быть, и забава, но вообще-то это серьезное правонарушение, — тихо сказал Кейн. — Если заметят, что я подобрал какой-нибудь вшивый черепок без разрешения на то владельца земли, то тюрьмы не миновать. Тем более на мне уже есть одна судимость.
— Извини.
Кейн ничего не ответил и отвернулся. Было ясно, что он нервничает.
— Извини, — сказал он через минуту, — я просто слишком обидчив, когда, речь заходит об этом. У меня нет разрешения здесь копать. Хаттон никого на свою землю не пускает, а на общей земле не позволяет копаться Бюро по пользованию землей.
— Тогда что же мы делаем здесь?
— Просто гуляем. Гулять на общей земле не возбраняется. Но если ты подберешь хоть какой-нибудь черепок, я заставлю тебя положить его обратно.
— Тогда зачем мы гуляем там, где находиться тебе неприятно?
— Потому что я надеюсь найти здесь доказательства моей теории о том, что эти земли входили в империю анасазей.
— Какие доказательства?
— Руины, черепки.
— Почему именно здесь?
— Господи, да что ты за почемучка такая?!
— Я…
— Журналистка, — подсказал он ей. — Это я уже понял.
Несколько минут они шля молча.
— Так почему? — спросила Кристи.
— Ты о чем?
— Почему ты вдруг решил, что анасази здесь жили?
— Могу показать тебе свою диссертацию, — сердито ответил Кейн.
Кристи вздохнула, но не сдалась.
— А вдруг в тебя стрелял какой-нибудь конкурент-археолог, профессионал или любитель?
Кейн рассмеялся.
— По крайней мере, — продолжала она, — это разумнее, чем считать, что тебя перепутали с оленем.