— Ну как, нашел что-нибудь? — крикнула Кристи, когда терпение ее уже иссякло.
— Пока нет, — донеслось в ответ.
Кейн скрылся в пещере, Затем снова появился.
— Черное пятно не кострище, — крикнул он. — В глубине пещеры источник, и вода всю ее размыла.
Кристи разочарованно смотрела на Кейна, пробиравшегося теперь к другой пещере. Когда он скрылся из виду, она подошла к тому месту на краю обрыва, с которого, как ей казалось, она сможет увидеть его.
Кристи глянула вниз, но ничего, кроме кружившегося воронья и деревьев, казавшихся не больше кустов, не увидела.
— Господи! — пробормотала она. — Один неверный шаг — и…
Она присела на ствол изогнутого, почти стелющегося по земле кедра, росшего неподалеку. Отсюда она не видела Кейна, но слышала, как он ходит под уступом.
Появился Моки, набегавшийся вволю, и лег у ее ног.
Кристи посмотрела на небо. Облака редели, сквозь них проглядывало почти по-летнему яркое небо, и там, где на землю не падали тени облаков, она начала прогреваться.
Расстегнув куртку, Кристи легла на гладкий, отполированный ветром ствол кедра, наслаждаясь лучами выглянувшего солнца, ласкавшими ее лицо. Тени облаков бежали по земле, отчего и сама земля казалась чем-то движущимся и живым.
Полузакрыв глаза, Кристи следила за этим калейдоскопом теней, словно погружаясь в первобытные слои своего сознания. Мир супермаркетов и бетонных мостовых ушел далеко-далеко, уступив место миру естественных законов солнца и земли, ветра и времени.
Вдруг на лицо Кристи легла тень. Кристи села и огляделась.
Солнце только что зашло за белую Сестру, и та отбрасывала длинную широкую тень, которая, судя по всему, не скоро должна была переместиться.
«Эх, только что я так удобно устроилась!» — огорчилась Кристи. Она нехотя поднялась, осматриваясь в поисках другого прогреваемого солнцем местечка. Моки тоже поднялся, готовый следовать за ней.
В дюжине ярдов слева от Кристи лежала яркая полоска света, похожая на гигантский нож. «Нож» был образован просветом между Сестрами. В ширину он достигал не больше десяти футов, и его острие указывало на край обрыва, как раз на то место, где сейчас находился Кейн.
Эффект был потрясающим. Кристи вспомнила слова Кейна о том, какое значение анасази придавали солнцу.
«Что же значил для них этот солнечный „нож“? — думала Кристи. — Поклонялись ли они ему, боялись ли его? Одно ясно — он не мог быть им безразличен».
Кристи вошла в полосу света и прошла по ней к самому краю обрыва. Вдруг она заметила почти под ногами смутный рисунок. По мере того как свет становился ярче, рисунок становился отчетливее. У Кристи замерло сердце.
На самом краю обрыва маленький горбатый человечек играл на своей флейте.
ГЛАВА 14
— Вот оно! — крикнула Кристи. Кейн услышал ее. — Быстрее! Солнце не стоит на месте!
— Солнце, может быть, и нет, но скала никуда не денется, — откликнулся он.
Когда Кейн появился на краю обрыва, солнце действительно передвинулось, но освещало рисунок еще ярче.
— Вот он, сукин сын! — удовлетворенно произнес Кейн.
Он присел на корточки рядом с рисунком, осторожно поглаживая неровную поверхность камня. Рисунок был стершийся, но это, несомненно, был он — символ могучей жизненной силы.
Острие солнечного «ножа» указывало прямо на кончик его волшебной флейты.
Кейн посмотрел на Кристи. Глаза его тоже светились радостью жизни.
— Ты принесла мне удачу, — просто сказал он.
— При чем здесь удача?
— Удача — это все, Кейн бросил взгляд на Сестер, а затем посмотрел на часы.
— Ровно полдень.
— И что?
— Ты знаешь, какой сегодня день?
Кристи задумалась на минуту.
— Двадцать первое сентября, — ответила она, не придавая этой дате никакого значения.
— Да. Сегодня — день осеннего равноденствия, когда солнце стоит прямо над экватором и день равен ночи.
Голос Кейна, как и его глаза, был полон жизни и согревал Кристи так же, как солнечный «нож».
— Смотри, — сказал Кейн. — Острие ножа касается флейты Кокопелли ровно в полдень дня осеннего равноденствия.
— Анасази это знали?
— Если у тебя слишком короткое лето, чтобы вырастить бобы, то что бы ты отдала за то, чтобы знать, когда дни растут, а когда укорачиваются?
— Десятую часть урожая, — не задумываясь ответила она.
Кейн улыбнулся:
— Я думаю, что, анасази готовы были отдать больше.
Он снова погладил рисунок. Осторожность, с какой он дотрагивался до камня, напомнила Кристи, что так же бережно он держал чашу тогда, в музее.
С тех пор как она впервые увидела Кейна, прошел лишь день. Но это если мерить время по законам мира бетона и супермаркетов. А если жить по законам мира солнца и земли, ветра и времени — прошла целая жизнь.
— Родная, — тихо сказал Кейн.
Кристи не сразу поняла, что Кейн назвал ее этим бережным словом — так естественно оно звучало.
— Что? — прошептала она.
— Ты не трогала рисунок?
— Нет. Как только я его увидела, я позвала тебя.
Кейн вопросительно посмотрел сначала на пыль песчаника на своих пальцах, а затем на Ко-копелли.
— В чем дело? Разве изображение не настоящее? — со страхом спросила Кристи.
— Разумеется, настоящее. Настолько настоящее, что кто-то пытался его стереть.
— Но зачем?! Ведь это настоящее произведение искусства!
— Может быть, тот, кто это делал; ничего и не имел против Кокопелли, а хотел уничтожить что-нибудь другое?
Кейн задумчиво оглядел местность.
Вдруг они услышали лай Моки. Казалось, он доносился из-под навеса.
— Он что, упал с обрыва? — испуганно спросила Кристи.
— Не думаю, — сказал Кейн, но пошел посмотреть.
Моки стоял на валуне в восьмидесяти футах от края обрыва, радостно махая хвостом, словно боевым знаменем, и выжидающе смотрел на них.
Кристи тревожно посмотрела на Кейна.
— Моки не стал бы так радостно вилять хвостом, если бы он провалился туда, — сказал Кейн. — Значит, есть другой путь в пещеру.
— Может быть, Кокопелли как раз и показывает этот путь?
— Возможно. Как знать, может быть, поэтому кто-то и решил его стереть.
Кейн пошел вдоль обрыва, внимательно разглядывая каждую трещину в скале. Наконец он нашел. Это была небольшая расщелина, ведущая вниз.
— Отлично, — сказал Кейн и стал спускаться.
— Кейн! — Кристи надеялась, что на этот раз он все же возьмет ее с собой.
— Подожди, сначала я разведаю обстановку. Кейн исчез, и до Кристи донесся звук осыпающихся камешков и ругательства Кейна.
Кристи было испугалась, но тут он появился снова.
— Там отличный спуск, — сказал он. — Ты еще не передумала поиграть в горную козочку?
В ответ Кристи восторженно улыбнулась.
— Тогда подай мне мой рюкзак, — приказал Кейн и, водворив рюкзак на спину, протянул ей руку. — Осторожно, — предупредил он, — смотри под ноги.
— Ты сам только что чуть не споткнулся.
Кейн рассмеялся и пошел вперед. Расщелина была образована двумя массивными глыбами песчаника и напоминала туннель, в который приникал свет лишь с одного конца. Несмотря на предупреждение Кейна, Кристи пару раз споткнулась.
— Черт побери! — ворчала она.
— Да, эти ступени не предназначены для людей, привыкших к асфальтированным тротуарам.
— Ступени? Разве здесь есть ступени?
— Приглядись. Видишь эти отметины?
Она вгляделась в темноту:
— Вижу.
Кристи осторожно ступала, удивляясь тому, какую колоссальную работу нужно было проделать, чтобы превратить высохшее русло ручья в удобный коридор. Привыкнув к очередности ступеней, она пошла быстрее.
— Осторожно, низкий потолок, — предупредил Кейн.