— Это тебя не оправдывает!
— Нет, оправдывает! — взорвался Себастьян, разозленный тем, что они разговаривают совсем не о том, ради чего он так поспешно явился сюда. — И, кроме того, Дельфина сама мне призналась, что это совсем не мой ребенок. Более того, она знала об этом с самого начала, но использовала свою беременность, чтобы помешать нашему счастью.
— Ты лжешь, она на это не способна…
— Она способна и не только на это, — возбужденно продолжал Себастьян. — Она утаила многое из того, что знала о событиях той ночи, и, тем самым, подвергла тебя новым унижениям. Так как же я должен был с ней поступать? Ты не хочешь понять, что за любовь и счастье можно и нужно бороться всеми доступными средствами, чтобы не дать восторжествовать таким подлецам и лицемерам, какими являются твоя сестра и ее муж.
— В таком случае чем же ты лучше них?
— Это все философия, недовольно поморщился Себастьян, — а я говорю тебе о жизни.
— Но это и есть жизнь, Себастьян! Ведь именно ты — причина всех моих несчастий, именно из — за твоей трусости и подлости, я провела пятнадцать лет в тюрьме. Но, если раньше ты вел себя как подлец, чтобы спасти самого себя, то теперь уверяешь, что делаешь это ради меня. Но мне не нужна такая любовь!
— Не говори так! — вскричал Себастьян и попытался было взять ее за руку, но она поспешно освободилась и отошла подальше от него, отгородившись диваном и журнальным столиком. — Как бы ты ни лицемерила перед самой собой, но, любовь ко мне сильнее всех твоих чувств! Ты не забыла и никогда не сможешь забыть о том, как стонала от счастья в моих объятиях, как говорила мне самые нежные слова и умоляла: "еще, еще…"
— Перестань, Себастьян, — сердито покраснев, произнесла она, — ты не имеешь права так меня мучить. Уходи!
И тут он понял, что победил, что она принадлежала и принадлежит ему душой и телом, что он навсегда останется ее властелином, а потому не должен бояться ее невыносимого упрямства. Отшвырнув ногой журнальный столик, он смело схватил ее за руку и, вытащив из-за дивана, привлек к себе, несмотря на самое отчаянное сопротивление.
— Ну, посмотри же мне в глаза и скажи, что это неправда… скажи, что ты меня не любишь, и тогда я выйду в эту дверь, чтобы никогда уже больше не возвращаться.
— Я ненавижу тебя, Себастьян! — прошептала Мария Алехандра, и в то же мгновение он зажал ей рот поцелуем. Еще несколько мгновений она пыталась вырваться, но, поняв, что это бесполезно, покорно раскрыла губы. Их поцелуй прервал новый звонок в дверь и они оторвались друг от друга, задыхаясь и смущенно отводя глаза.
— Кто это может быть? — первым спросил он. — Камило?
— Не знаю…
Однако, это опять была Алехандра, сопровождаемая серьезным и даже немного мрачным Фернандо. При одном виде дочери Мария Алехандра и Себастьян обменялись озабоченными взглядами, поняв, что произошло что-то необычное.
— Что случилось? — не выдержала Мария Алехандра.
— Мы только что были в полицейском участке, — опередив Алехандру, отвечал Фернандо. — Дельфина арестована…
После бурного разговора с мужем, который надменно заявил ей, что убил Монкаду во имя своей любви к ней, Дельфина совсем потеряла голову. Эстевес кричал, что она никуда не уйдет, потому что ее место рядом с ним и он всегда найдет ее и вернет обратно, но она сумела вырваться и, поймав такси, тут же поехала в полицию.
— Ты говоришь, что на земле нет такого места, откуда бы тебе не удалось меня достать, — злобно бормотала она, переживая только что состоявшийся разговор. — Ну, так я найду такое место, и посмотрим, что ты тогда скажешь, Самуэль Эстевес!
Приехав в участок, она попросила проводить ее к дежурному офицеру, которым оказался молодой, не старше двадцати пяти лет, лейтенант по фамилии Маркес. У него было такое серьезное и красивое, сразу располагающее к себе, лицо, что Дельфина облегченно вздохнула. Гораздо приятнее делать такое признание, ради которого она и приехала, умному человеку, чем обычному полицейскому служаке. Усадив ее на стул, напротив своего стола, он вежливо произнес.
— Я слушаю вас, сеньора.
Она набрала в грудь побольше воздуха и разом выпалила.
— Я хочу заявить о преступлении, которое совершила чуть более пятнадцати лет назад.
— И в чем же оно состоят?
— Я убила человека… молодого адвоката по имени Луис Альфонсо Медина.
— Не волнуйтесь и расскажите обо всем поподробнее, — попросил лейтенант, делая знак, присутствовавшему в комнате секретарю, записывать все ее слова.
Дельфина кивнула и начала рассказывать.