В отличие, например, от своей подруги Тани, Алена не была мультиоргазмичной. Ей требовалось время, чтобы прийти в себя и снова возбудиться. За годы размеренного супружеского секса она почти забыла об этом свойстве своего тела, но когда-то в молодости, когда она еще встречалась с Женей, тот напился энергетика с возбуждающим эффектом, и устроил Алене многочасовой секс-марафон, за время которого она трижды улетала на вершину блаженства. Сейчас, чувствуя мощные, уверенные толчки большого и твердого члена внутри своей истекающей соком киски, Алена понимала, что три оргазма подряд — для нее далеко не предел.
Она приподняла голову и увидела в зеркале напротив свое отражение. Стоящая на локтях женщина с чувственными полными губами, из которых вырываются похотливые сексуальные стоны, тяжелые груди раскачиваются в такт ударам партнера так, что соски трутся о постель, размазывая по белью еще не успевшую засохнуть сперму любовника. Пышная попа высоко поднята навстречу мужчине, который сильными руками держа ее за бедра, ритмично всаживает свой огромный член в ее ненасытное чувственное лоно. Его гладкий тренированный живот с сочными шлепками бьется о попу, тяжело вздымается широкая грудь, вены на мускулистых руках напряжены.
Этот невероятно сексуальный вид, коктейль из стонов, вскриков и шлепков, мощные удары члена внутри, доводили Алену до безумия. Возбуждение внизу живота было готово вновь взорваться оргазмом, и девушке казалось, что этот оргазм будет таким сильным, что, если Артем не остановится хотя бы на минуту, она потеряет сознание.
Артем, угадав ее состояние, вдруг замер и Алена, решив, что партнер приглашает ее к активности, начала умело подмахивать попой, двигая бедрами вверх-вниз, вперед-назад и по кругу. Мужчина довольно застонал и сильно шлепнул Алену по ягодице, наблюдая как волна от шлепка сотрясает аппетитную плоть. Алена игриво вскрикнула, и в эту секунду прикрытая Артемом дверь спальни с громким стуком распахнулась. На пороге стоял Виталик. С перекошенным от гнева лицом и горящими ненавистью глазами он смотрел на то, как его верная жена, похотливо выгнув спину, насаживается на член своего любовника на их супружеском ложе.
Алена почувствовала, как мгновенно обмяк член Артема. Виталик сжимал и разжимал кулаки, переводя взгляд с жены на ее любовника. Алена подумала, что сейчас, наверное, будет драка. Артем превосходил Виталика габаритами, к тому же был спортсменом, но на стороне обманутого мужа были ярость и боль обиды. Алена постаралась завернуться в одеяло, и с ужасом смотрела на мужа. А Артем вдруг как-то сжался, ссутулился, его опавший член показался Алене маленьким и жалким, не верилось, что благодаря этому инструменту она за последние полчаса дважды билась в фантастических оргазмах. Стыдливо пригнув голову, Артем бочком метнулся в дверь мимо Виталика. Тот сильно ударил оппонента плечом в грудь, но Артем не ответил ему, проскользнул в прихожую и начал собирать и натягивать разбросанные по полу вещи.
Впрочем, Виталик тоже быстро потерял интерес к сопернику. Он медленно приблизился к кровати, не отрываясь глядел Алене в глаза. На секунду ей показалось, что сейчас муж ударит ее, но вместо этого Виталик прошептал: «Как ты могла… Я верил тебе, а ты оказалась шлюхой…». С этими словами он присел на край кровати и уронив голову на руки, заплакал. Хлопнула входная дверь — так и не сказав ни слова, сбежал Артем. Алена сидела на кровати, замотавшись в одеяло, и смотрела на мужа. До этого дня она ни разу не видела, как плачет Виталик.
Глава 11
Через месяц, собрав личные вещи, Алена навсегда уехала в Смоленск. Была в этом какая-то горькая ирония — после крушения отношений с Женей она с одним чемоданом приехала в столицу, и так же с одним чемоданом уезжала из нее после того, как по собственной глупости разрушила свой брак с Виталиком. Сказать, что Алене было стыдно — значило ничего не сказать. Она действительно ощущала себя шлюхой, предательницей, обманувшей заботливого мужа ради сиюминутного сексуального удовольствия. Все те мысли о холодности и равнодушии Виталика, что посещали ее в последние дни, куда-то улетучились. Осталось только чувство собственной вины, опустошенности и стыда.