Она заметила это не сразу. А когда заметила, не стала подавать виду, лишь только с любопытством наблюдала, замечая его в прохожем с газетой, в посетителе ресторана в тёмном углу, в драконе, который парил над её головой.
Когда его срок пребывания в Виригии подходил к концу, юная нимфа всё же решилась подойти и предложила провести вместе ещё два месяца по контракту. Она даже хотела вернуть ему деньги, которые он должен был ей за это заплатить. И вернула. Но он купил на них для неё артефакт, назначение которого Ида не поняла, а сам Керн обещал, что раскроет ей секрет, когда закончится срок из договора. Если сама она не догадается раньше.
– То есть, между вами ничего не было? – чуть удивлённо спросила я. – Договор есть договор, но ведь он провёл в Кайтауне целый месяц…
– Ничего, – она развела руками. – Нимфы не рассматривают мужчин как потенциальных мужей или постоянных партнёров. Это происходит потом, когда наше сердце созревает.
– Это как? – нахмурилась я.
– Сложно объяснить. Мама говорила мне, что сердце нимфы такое большое, что способно уместить в себя весь мир, и я не должна отторгать свою любовь. Но со временем оно сжимается в маленький драгоценный камень, который не может вместить много, но будет сиять всеми цветами радуги для того, кто сможет в него войти.
– Красиво.
– Да, вот только как я пойму, что моё сердце уже сжалось?
– По тому, как оно начнёт болеть, – тихо ответила я, и из глаз Иды снова упало две крупные капли.
– Разве оно может болеть ещё сильнее?
– Надеюсь, что нет, – прошептала я. – Пусть это будет самой большой болью, которую ты когда-либо испытаешь в этой жизни.
Ида последний раз всхлипнула и затихла.
Я опасалась, что она начнёт расспрашивать меня в ответ о моих керри. Мне казалось, что моё сердце тоже сжалось в твёрдый алмаз, сквозь прочную поверхность которого было невозможно пробиться. Что я стала холодной и жёсткой. И всё же оно начинало ныть в груди при мысли, что керри рядом со мной только по каким-то своим причинам. Сомнений в том, что Кристиан был прав, у меня уже не осталось. Особенно после изъятых из дыры в стене артефактов. А значит, они действительно всего лишь охраняли меня, как очень важную куклу.
И тут меня словно молнией поразило. Я отстранилась от Иды и заглянула ей в глаза.
– Почему твой отец похитил меня? – спросила тихо и отчётливо. – Дело в долгах?
– Долгах? – не поняла нимфа и, нахмурившись, покачала головой: – Я не знаю, правда. Он никогда раньше не похищал людей. По крайней мере, я ни разу не слышала и не видела ничего подобного.
Я поджала губы и уже собралась было задать ещё один вопрос, но тут моего уха коснулись звуки чьих-то шагов. Слух после оборота заметно обострился, как и остальные чувства, а потому я не могла даже определить, насколько далеко находились те, кто приближался к комнате.
Приложив палец к губам, я на носочках подошла к двери и прислушалась. Шаги приближались.
– Кто-то идёт сюда, – обеспокоенно прошептала я, ожидая чего угодно. Керри не просто так замаскировались перед тем, как вести нас сюда. Они опасались, что нас найдут.
– На комнате стоит защита, – едва слышно ответила нимфа.
– Но мы ничего о ней не знаем. Что если это твой отец или кто-то из его банды?
Ида бросилась к окну, а я отошла от двери и, развернувшись к ней лицом, попыталась вспомнить, как перед этим смогла сменить облик. По коже пошла рябь чешуи, ногти превращались в толстые и острые когти, но поймать тот испульс для полного оборота мне не удавалось. Когда шаги остановились перед самой дверью, я приготовилась драться тем, что у меня было. Когтями.
Ручка двери мягко провернулась, и я облегчённо выдохнула, опустив руки. Так легко открыть дверь могут только постояльцы люксовых комнат, даже уборщицам они не всегда доступны. Дверь открылась, и внутрь зашли Снежок, Керн и Черныш.
Ида взвизгнула, потом бросилась на шею дракону и снова разрыдалась. А я опустошённо упала в кресло.
Снежок обошёл его по кругу, кося на меня глазом, после чего присел на корточки рядом и, заглянув мне в глаза, тихо проговорил:
– Напасть на нас решила, плохая девочка?
От его голоса по коже пошли мурашки.
Я виновато посмотрела на свои руки и встряхнула ими. Те неохотно приняли прежний вид.
– После того, что сегодня случилось, пугаюсь каждого шороха.
– Больше мы подобного не допустим, – коснулся моего уха шёпот Рона.
Сердце бешено застучало, кровь прилила к лицу.
Что-то с ними было не так. Их запах изменился. Их глаза потемнели. Я поспешно встала с кресла и перевела тему: