Глядя на побитого Сквозняка, Никодим вспомнил слова одного своего знакомого поэта. Слова поэта Никодим немного переиначил: «Благоволение во человецех. Только заметим: у Качиков негоже. Качик норовит заехать товарищу Сквозняку по роже».
— Я этого так не оставлю, — кипятился Сквозняк. — Я им покажу.
Что именно намеревался показывать Леонид Львович Качикам, он не уточнял, а Никодим не настаивал. Он только проинформировал Сквозняка, что Качики считаются здесь тихими и милыми людьми, местами даже добрыми. Вот другие экземпляры здесь попадаются, то да, то туши свет. А Качики то так, мелочь. Плохо то, что они не приспособлены к работе, рукожопы все поголовно. А живут, тогда как? Вот здесь всё печально: доходы у них только от пенсии восьмидесятилетней бабки и мизерные детские социальные выплаты. Но, половину пенсии бабки они тупо пропивают.
— Ну, что, — начал он уточнять у ответственного работника министерства. — Поедем ещё, к каким замечательным деткам? Наверное, у вас большой список? До вечера легко можем несколько уважаемых семейств посетить. Но, к некоторым нужно с ОМОНом во двор заходить, потому как эти семьи слишком уж пропитаны древними либерально-демократическими патриархальными устоями.
Никуда ехать Сквозняк не захотел. Даже с ОМОНом и служебными собаками. По всему выходило, что он и так до печёнок удовлетворён плотным общением с одной дружной семейкой. Он хотел одного — подальше убраться из этого посёлка и забыть про него. Но дал Никодиму себя уговорить отправиться сначала в гостиницу: помыться в душе, зашить порванную одежду, привести себя в порядок после такого нелепого сражения. Математик обещал, что ужин для трёх гостей принесут из местного ресторана, так что голодными гости не останутся. Так и порешили, что переночуют в гостинице, а завтра уедут домой, раз тут случился такой неприятный форс-мажор. Короткая совершенно не возражала с такой повесткой дня. Она радовалась, что осталась жива. К тому же рядом с ней великий человек — настоящий титан современной педагогической мысли, чьи идеи значительно опережают время. Его фразы весомы, как гири и остры, как молоток.
Никодим не обманул: шофёру и Сквозняку предоставили семнадцатый номер в гостинице, а Короткой — восемнадцатый. Не прошло и пары часов, как в их номер постучался Никодим. Он вошёл в компании двух чрезвычайно вежливых работников местного ресторана, притащивших гостям приличный ужин. Этой принесённой пищи и напитков приготовлено явно не на троих, я на десяток человек, да ещё останется. Но, Никодим заверял, что все деликатесы и напитки от всего сердца и в качестве компенсации за ущерб, понесённый в битве с дикими Качиками. Кто ж знал, что они так разнервничаются от сбежавшей курицы.
— Кушайте и отдыхайте, — попрощался вежливый до безобразия Никодим.
Он не подвёл и в плане отправки Софочке видеоотчёта о том, как её разлюбезный супруг кушает в школьной столовой. Очень хороший получился видеоотчёт. Супруг замечательно управлялся ложкой и вилкой. Говорят, кто, как ест, так и работает. Судя по аппетиту супруга, он работает очень хорошо и продуктивно. Настоящий самец, добытчик. Вот только Софочку насторожили кадры, в которых она узнала работницу министерства, которая что-то слишком часто стала ездить вместе с её благоверным муженьком в командировки. А как она сморит на него своими бесстыжими глазюками! Стерва: из трусов выпадает. На душе у Софочке стали скрестись кошки. Кошки говорили, что, скорее всего, муженёк сегодня домой не явится, как обещал, а с радостью заночует в этом диком Жупеево. Вон оно что! Придумает, что случился какой-то форс-мажор, и им пришлось заночевать в посёлке. Ага! Вот, значит как! Настроение Софочки устремилось прямиком в подвал, а там стало зарываться в землю. Она ещё несколько раз просмотрела видеоотчёт и всё сильней хмурилась. Интересное кино получается. Это они просчитались, думая, что Софочка посчитает это кино, как комедию. Она не дура, она видит в этом кино исключительно кое для кого трагедию.
Кроме скребущих душу кошек жару добавил вечерний звонок Софочке от благоверного. Муженёк заплетающимся языком поведал Софочке, что он очень сильно переработался в этом Жупеево, будь оно неладно, поэтому заночует у… здесь и заночует, ага. Целую тебя… ик… лапочка и рыбочка!
Лапочка и рыбочка стала на глазах превращаться в озверевшую фурию. Да он же лыка не вяжет, сволочь носатая. Опять нажрался в этом Жупеево до свинского вида наплевав на свой гастрит и геморрой. Наверняка распустил хвост перед тёткой, как павлин, посчитав, что подвернувшееся «личное время» лучше провести с большей пользой, чем предаваться пошлому отдыху.