В условленное время, после уроков, математик, как штык, появился в спортивном зале, где его уже поджидал физрук. Якушев перед пьянкой успел, как следует перекусить, что, по его мнению, должно спасти его от быстрого опьянения, а вот математик, наверное, голодный, и его быстро развезёт. А нечего заказывать много водки, зачем бахвалиться лишний раз. В качестве закуски физрук предложил четыре пирожка с картошкой, что было встречено математиком с огромным одобрением и пониманием. Пища самая, что ни на есть учительская. То, что доктор прописал. Гастрит уже есть, язву наживем.
— Ну, и где тут у вас что, — уточнил Никодим, войдя в бендежку физкультурника.
Пьяницы расположились в означенной бендежке физрука, где хранился спортивный инвентарь. От инвентаря исходил сильный запах пластика, кожи, пыли и пота, но двое учителей на такие мелочи внимания не обращали. Немного грязно, немного ободрано, так и не отель пят звёзд. Красотища, кто понимает. Кушетка, колченогий стул, столик — что ещё надо для беседы за стаканчиком спиртного. Математик, как знатный гость, расположился на кушетке, а хозяину заведения пришлось восседать на стуле. На столике стоял электрический чайник и две керамические вместительные кружки с картинками на спортивную тематику. Здесь же стояла баночка с сахаром. Это Якушев и его коллега физрук, только женского пола, баловались здесь чайком. Сейчас, правда, женщину в свою компанию физрук не пригласил. Зачем им, двум молодым орлам, женщина сорока шести лет, такая как Галина Васильевна? При ней даже кривое слово не произнесёшь, да и не интересно с ней бухать. Так что, пусть Галина чешет вальсом к своему мужу Феде, а мы тут за знакомство и за всё хорошее.
Якушев достал первую бутылку водки и два пластиковых стаканчика. Но математик, немного скривился от вида стаканчиков и, пробурчав, что тара слишком маленькая и хлипенькая, потянулся к керамическим кружкам. В кружках находились чаинки, поэтому математик поднял свою задницу с кушетки и сполоснул кружки в мойке.
— Во, нормальный размерчик, — показал он удивлённому Якушеву пальцем на кружки. — Самое то. Вот это я понимаю, чеплашки.
Разливал водку по кружкам молодой математик, так как ему вроде бы стукнуло всего 27 лет, а его визави разменял уже 42 года. Дедовщину никто не отменял. Содержимое первой бутылки водки математиком ловко и умело перераспределилось по кружкам, причём, наливал он до самых краёв ёмкости, что несколько смутило физкультурника. Буль-буль — и вся бутылка рассталась со своим содержимым.
Первый тост должен произносить хозяин заведения, поэтому Якушев, с некоторой опаской косясь на свою кружку, предложил выпить за знакомство, за начало учебного года и за всё хорошее. Что ж, кивнул Никодим, вполне жизненный тост: скромный, но со значением и со вкусом. Аккуратно чокнулись кружками так, чтобы не расплескать напиток и стали пить водку. Водка, естественно, оказалась тёплой и шла не очень хорошо, да и имелось её в кружке непривычно много для Якушева, поэтому он долго хлебал родимую, но, с удивлением заметил, что его коллега успел лихо выдуть свою тару и теперь, отломив от пирожка весьма маленький кусочек, заедал водку закуской.
— Хороший напиток, — глубокомысленно прокомментировал математик. — Ректификат. А когда-то на Руси водку хлебным вином величали.
Якушев так бы не сказал, что напиток хороший: водка, как водка — горькая и тёплая, да и доза, как бы сказать, непривычно большая. Его немного передёрнуло от вкуса «хлебного вина». Якушеву хотелось запить водку водой, но он не догадался купить минералки, поэтому налил воды из-под крана и выпил её. Что-то такая пьянка начала его немного напрягать. Куда коней гоним, в какую степь? Пожар что ли? А этот математик уже вторую бутылку разлил по кружкам и готовился говорить тост:
— Дорогой друг и коллега! Пусть каждый из нас подумает о добром поступке, который он совершил в этот день. Ну, давай за нас учителей. Ведь мы… это самое… несём доброе и вечное. Знания мы несём, вот. Вот давай за знания и за всё просвещение в целом. Особенно за просвещение и его олицетворение, ага. В общем, давай за носителя света. Надеюсь, коллега, вы знаете, кто олицетворяет просвещение?
Коллега не знал. Он считал, что свет и просвещение несут учителя, такие, как он. Но математик не стал объяснять коллеге всякие сакральные тонкости мироустройства.
— Ладно, — легко согласился собеседник. — Конкретно за учителей тоже надо выпить. Ну, вздрогнули.