Кривовяз поднялся с травы и, вынув из кармана трубку, стал набивать ее табаком.
– Что ж, будем собираться, хлопцы, – сказал он, ни к кому не обращаясь. – Погостили, пора домой…
Иннокентий Степанович нагнулся к костру, чтобы раскурить трубку, но, не дотянувшись до него, замер. Казалось, что кто-то бежит по лесу. Кривовяз поднял голову. Теперь ясно доносились топот ног и треск сухого валежника. Видимо, человек бежал торопливо, не разбирая дороги.
Через секунду из чащи выскочил самый молодой из бойцов бригады. Он был встревожен, задыхался.
– Товарищ командир, происшествие! – боец глотнул воздуха. – Зюкин-старший утек!
Кривовяз вздрогнул.
– Что?! – не то спросил, не то прокричал он со злостью.
– Ночью… Когда шли болотом, – пытался объяснить партизан. – Стреляли, да разве в такую темь попадешь!
Кулаки у Иннокентия Степановича сжались, косточки пальцев побелели от напряжения.
– Ротозеи! Шляпы!.. – он выругался зло, грубо. – Кого упустили!.. Эх!..
Партизан рассказал, что Зюкина искали до утра, но не нашли.
– Прочистить немедленно весь участок, – распорядился Кривовяз, – до самой дороги к городу! Каждый куст обшарить и найти!.. Сашутка! – крикнул он. – Быстро ко мне начальника разведки!
Весь день партизаны бродили по лесу. Но поиски оказались безрезультатными: Зюкин словно в воду канул.
Приближалось время выступления. Кривовяз и начальник разведки бригады Костин сидели вдвоем на берегу озера. В воде билась, оставляя круги, крупная рыба. Нежно-голубое небо было спокойно и перламутром отражалось в водах озера.
Кривовяз пососал потухшую трубку, скривился и сплюнул – в рот попала горечь. Он осторожно выбил табак, поднялся с земли и, закинув голову, всмотрелся в небо, пытаясь найти в нем хоть единое облачко.
Костин смотрел на ладную, массивную фигуру Кривовяза и любовался им. Выше среднего роста, плотный, с широким, немного скуластым лицом, он казался олицетворением силы и здоровья. Как командир Кривовяз отвечал, по мнению начальника разведки, всем необходимым требованиям. Делал он все не торопясь, взвесив и обдумав, делал так, что переделывать не приходилось. В проведении уже принятых решений был неумолим. Мог простить и часто прощал подчиненным одну ошибку, за вторую заставлял дорого расплачиваться.
– Больше некого посылать, Иннокентий Степанович, – нарушил долгое молчание начальник разведки.
– Так уже и некого? – Кривовяз вновь опустился на траву, достал кисет и начал набивать трубку.
– Вы меня не так поняли, – Костин снял очки и протер их чистым кусочком бинта. – Именно на этот раз посылать кого-либо другого явно нецелесообразно.
Речь шла о посылке в город надежного, расторопного партизана: надо было предупредить об опасности друзей, находящихся в городе. Задание ответственное, и требовался способный исполнитель.
– Ну, и как же решим? – снова заговорил Костин, видя, что Кривовяз молчит.
– О-хо-хо… – протяжно вздохнул Иннокентий Степанович. Он снял кепку и погладил свою бритую голову. – Давай еще подумаем… На, закури!
Костин взял протянутый кисет, свернул неуклюжую цыгарку и, затянувшись, зачихал, закашлял. Он был некурящий, но когда угощал Кривовяз, – не отказывался.
– Ну, если вы ни за что не хотите отпустить Сашутку, – отдышавшись, тихо произнес Костин, – есть еще одна кандидатура…
– Нет другой кандидатуры! – с досадой произнес Кривовяз и отвернулся. – Зови-ка лучше Сашутку.
Начальник разведки поднялся с земли и ушел.
…Через минуту Сашутка уже сидел против командира бригады и начальника разведки.
– Значит, ты хорошо помнишь, у кого мы ели в последний раз вареники с вишнями? – спросил Кривовяз.
– Помню отлично. Это на той улице, где была автобаза Потребсоюза.
– Правильно.
– А угощал варениками ваш родич, музыкант…
– Не музыкант, а настройщик музыкальных инструментов.
– Понятно.
– Документы у тебя будут хорошие, нарядишься под полицая… Особенно опасаться нечего.
– А я не из робких, – уверенно произнес Сашутка. Кривовяз склонился к карте, которая лежала на траве, повел пальцем.
– Выйдешь на большак, по большаку – до железной дороги, а потом опять лесом и лесом до самого города. Так ближе.
– Точно, – подтвердил Сашутка и внимательно взглянул на карту.
– Придешь к Изволину, спроси: «Когда будут вареники с вишнями?» Понял?