Очень хотелось на все плюнуть и оставить Капчу самого разбираться с его делами. Доказать Жене, что ничего ему не надо. Тебе не надо, напомнил внутренний голос, а Сереге?
— Хочу, — с легким вызовом согласился Женька, — садись сюда. Я расскажу.
Они сидели рядом, теплое дерево мягко грело, ветерок овевал горячие лица. Совсем лето, думал Женька, рассказывая и гладя ладонью шершавую округлость бревна.
— Вот, — завершил рассказ про плохие дела Капчи, помолчал и добавил, — я для себя не стал бы. Но Серега. Он раздолбай, конечно, но мы дружим с третьего, нет, со второго аж класса. Так что…
Женя тоже немного помолчала. Он искоса посмотрел на ее профиль, а она разглядывала сети и болтающегося в лодке Капчу, который временами заводил свои унылые вопли.
— Рыба, говоришь, нужна, — задумчиво подытожила его рассказ Женя, — ну, а сам чего не делаешь?
— Чего делать? Не делаю чего? — с удивлением поправил сам себя Женька, пребывая в растерянности. Попытался прикинуть, а что он может сам-то.
Девочка поднялась с бревна, закинула лицо к небу, всматриваясь и прислушиваясь. Развела в сторону руки с растопыренными пальцами.
— Тут, я вижу, постоянно сталкиваются течения.
— Тягуны тут, — подтвердил Женька, — если заплыть в море, ну в смысле за акваторию бухты, так правильно? То может утащить далеко, хотя потом будет тянуть вдоль берега, и к мысу прибьет. Не все понимают, так что иногда даже тонут люди. Если барахтаются. А надо просто расслабиться и… Меня дед Серегин учил, еще мелкие когда были, он тут…
— Воздушные течения, — поправила Женя, — я про них.
— А, — Женька задумался, — а ну так, да. Тут иногда вроде солнце, а смотришь, с моря туман, и ползет на берег. Оно?
— И это тоже. Все важно, и что в воздухе, и что под водой. Только с берега не все видно.
Она опустила голову, теперь уже глядя ему в глаза своими — прозрачно-сиреневыми. Протянула руку.
— Ну? Посмотрим?
— Что?
Дальше, как и на обрыве, Женька сам ничего и не успел. Теплые пальцы крепко переплелись с его пальцами, рука вздернулась, подошва сандалии шоркнула о торчащую на бревне сухую ветку, на краю зрения метнулся в сторону и вниз длинный нос каменного мыса.
— А-а-а, — сказал Женька, пытаясь вырвать руку, чтоб защититься от стремительно наступающих ставников, но те нырнули вниз, а рука взята была крепко, пальцы стиснуты без жалости.
Прямо под ними маячила в лодочной галоше лохматая голова Капчи, сверкала кастрюля, вообще-то тусклая и мятая, но с блестящим от ударов дном.
— Эге-гей, — проорал Капча, стукнул в свой бубен и поднял лицо, щуря глаза.
Смотрел прямо на два силуэта, которые частично перекрывали солнце, бросая на лодку сложную тень.
— Вот же блин, — проговорил с унылым удивлением и, уже к удивлению Женьки, голову опустил, поднял руку с гаечным ключом, примериваясь к днищу кастрюли.
Звук удара догнал их на большой высоте.
— Думала, оглохну, — повинилась Женя за резкий подъем, — прости. Ну и отсюда лучше видно. Ты видишь?
— Чего?
— На воду смотри. Ищи рыбу. И дельфинов. Им рано еще, они же к вечеру подходят, так?
Женька прикусил губу, теперь уже сам цепляясь за маленькую руку девочки. Покачиваясь в пустоте, снова испугался, вдруг лишится единственной опоры, тогда лететь ему вниз, кувыркаясь, а отсюда сети не больше карандашного рисунка на тетрадном листке и сбоку от них пятнышко лодки.
Но что без толку болтаться, рассудил через страх. И зашарил глазами по странной отсюда воде. Казалось, он великан и разглядывает налитую в миску прозрачную жидкость. Даже странно, ведь когда летели над степью, то ставки и озерца виделись плотными, непрозрачными, словно их вырезали из фольги. А тут — видны камни на дне, где скальные носы по краям бухты уходили в воду. И еще камни — лежат отдельно на глубине, большие такие валуны. А у берега, почти посередине, оказывается, была какая-то постройка, остался еле видный под водой квадрат, наверное, кладка фундамента. Наверное, сто лет назад, прикинул Женька, болтаясь в полусогнутом положении, наверное, вода была дальше и берег шире. А еще видны странные зыбкие пятна, большие. Как облака.
— Вот же! — он тыкнул пальцем свободной руки наискосок, — стая! А вон еще одна, дальше. Афигеть!
— Рыба есть, — согласилась Женя, — теперь нужно пригласить пастухов. Они сейчас дальше.
Женька с сожалением оторвал взгляд от мерцающего темным подводного облака. Девочка смотрела выжидательно.