— Не смеши, — перебил Груздь, — какая он Утренняя Звезда! Ты бы его видел!
— Придет время и увижу. Всему свой срок.
— С ним сидеть противно.
— Согласен. Человек по природе своей самая худшая скотина. Порой думаешь, есть ли более мерзкое создание, чем человек? И не находишь! Выходит, проиграна битва? О где тогда зов трубы? Нет трубы — битва продолжается. Но и фронта больше нет. И врага нет — все смешалось в дыму сражения. Где враг, где друг? Нужно чаще смотреть в окно, Леша. Даже в том случае, когда смотреть не на что! В этом и заключается парадокс! Смотреть, когда смотреть не на что!
— Он ничего не запомнит, — сказал Груздь.
— Кто? Гавриил не запомнит? И не надо! Вообще-то он нам нужен только на крайний случай. Он у нас будет резвиться на бумагах. Здесь мы ему позволим, что только нам в голову взбредет! Ух, я тебе и скажу! Меня уже всего трясет только от мысли, которая может придти нам в голову! А он — так. На всякий случай. Если кто спросит. Всегда найдется Фома Неверующий. Вот ему Гавриилу и покажем. Выставим в качестве доказательства — пускай попробует возразить! Какой ты этому сумасшедшему позывной придумал?
— Я придумал?
— У него голова — одна сплошная шишка, — напомнил генерал. — И ума ни на грош. Забыл?
— Позывной, как имя кораблю, — признался Груздь, — спешить не к чему. Есть такое дело — голова у него в шишках.
— Давай вместе придумаем. А что? Я еще ничего — соображаю. Меня иногда жена спрашивает, мол, соображаешь еще? Вот стерва! Юмор вроде у нее! Как дал бы! Чтобы пропал юмор! Ты со своими котлетами на кухне шути. Я страной руковожу! У меня подчиненных — несметная рать. И за каждого несу ответственность! Гляну в зал — конца и края не видать. Чего у них на уме?
— Гавриила не пойдет? — спросил Груздь.
— Я прежде мужиков дамскими именами называл, а женщин — мужскими, — вспомнил генерал. Гавриил — хорошо, но слишком просто. Необходима значимость. Услыхал позывной и сразу понял.
— Что понял? — уточнил Груздь.
— Понял, что за именем скрывается нечто большее.
— Утренняя Звезда, — предложил Алексей Матвеевич.
— Не слишком ли пафосно? Звезда — хорошо. По нашему, а вот Утренняя? Она что — по утрам светит? А если светит — почему? Не хочется недосказанности. Все должно быть очевидным. Если звезда, так красная или в ночи на крайний случай. Вообще-то я слыхал, что звезда — знак масонов. Миша Небадонский случаем не масон?
— Нет, — ответил Груздь.
— Вот и хорошо. Не хотелось, право, иметь с ними дело. Скверная публика, и что у них на уме — не знает никто. Тайный орден. Говорят, связь у них с параллельными мирами. Ты в это веришь? Я сначала не верил. Какая, к лешему, может быть связь с параллельными мирами? Дикость средневековая! А потом оказалось — так оно и есть! Они из параллельных миров появляются и туда же уходят. И четвертое измерение существует. Говорят, и пятое существует! Четвертое измерение — временное. А пятое… забыл, какое пятое будет. В академии учился с парнем, он сейчас курирует темные силы. Ужас! Представляешь, приезжает из инспекторского управления проверять контакты с темными силами. Слава богу, у нас всего лишь заговор, который затеял Миша Небадонский несколько миллионов лет тому назад. С кем приходится работать, Леша? Хорошо, пусть будет Утренняя Звезда. Ты же знаешь этих чинуш из контрольного управления! Они ненормальные люди. Да, вот еще…
Генерал взял паузу, словно собирался с мыслями.
— Нужен человек. Лучше на платной основе. Оформим должным образом. Он будет сочинять всю эту хрень — понимаешь? Гравитация личности или разума. Вселенные пространства, вращающиеся сферы, уровни мироздания… чем дурней, тем лучше. У тебя есть кандидат? Он будет духовным началом нашей Утренней Звезды. Если стоит на учете или проходит курс лечения, — ничего страшного. Так даже и лучше. Пол значения не имеет. Ангелы — существа бесполые, к сексу равнодушные, если только в научных, как говорится, целях. У кого будет на связи? Не знаю, мне все равно. Хочешь, забирай себе, не хочешь — не забирай.
— Раздвоение личности?
— Законченный придурок не пойдет, остальные сгодятся. Любая, кроме очевидной, форма шизофрении. Писатель-фантаст — их последнее время развелось слишком много. Но малоизвестный, без гонора и публикаций на бумаге.