Наконец Светлейший сделал свой выбор. Он указал Попандопулосу на парчу с золотым рисунком и спросил, сколько нужно этого материала для вечернего платья. Грек достал складную деревянную мерку — аршин:
— Не менее тфатцати алшин, фаша сфетлость.
— Отмеряй!
— Псфольте маленький софет. Тля оттелки лучше фсего стесь бутет фот такой балхат. Это очень мотно сейчас…
— Хорошо, друг мой.
— А кто бутет шить, фаша сфетлость?
— Душа моя, есть ли у вас портной? — с улыбкой обратился Потемкин к Анастасии.
— Никаких портных в этом городе, ваше высокопревосходительство, я пока не имею! — сердито ответила она.
— Хотел бы лекоментофатъ холошую мастелскую, — тотчас встрял в разговор грек. — Она отклылась нетафно. Флателец — Алексантл Попантопулос…
— Это твой брат? — спросил Потемкин.
— Сталсый племянник.
— Отлично! Сейчас выпиши мне счет и отправь ткани своему родственнику. На примерку пусть пошлет за ее высокоблагородием госпожой подполковницей Аржановой на улицу… — Князь запнулся и посмотрел на Анастасию вопросительно. — Что-то позабыл, душа моя, где вы теперь остановились.
— На улице Арсенальной, в доме майора Голощекова… — не сразу ответила она, несколько ошарашенная таким финалом первой интимной встречи со Светлейшим.
Глава вторая
ФРЕГАТ «ФЛОРА»
Тем временем управитель канцелярии губернатора Новороссийской и Азовской губерний коллежский советник Турчанинов сидел в своем кабинете за столом, расправив на нем бумагу, полученную от Потемкина. «Вдова подполковника Ширванского пехотного полка Аржанова Анастасия дочь Петрова», — перечитывал он ее снова и снова. Имя женщины ему ничего не говорило, но роль ее была очевидна. Князь находился в полном порядка, в здравом уме и трезвой памяти, это означало, что дела в обширном его наместничестве вновь пойдут своим чередом, а важнейшие переговоры с послами крымского хана состоятся вовремя и, даст Бог, принесут выгоду России. Приказ Светлейшего управитель канцелярии решил пока не выполнять. Забот и поручений у него хватало. Вдова же подполковника Аржанова могла наскучить Светлейшему еще быстрее, чем предыдущие его веселые подружки.
Турчанинов знал по крайней мере трех таких женщин. Их внешность, характер и манера поведения имели много общего. Оттого управитель канцелярии полагал, что хорошо изучил вкус своего патрона. Как ему казалось, Светлейшему нравились пышнотелые кареглазые брюнетки, вульгарные, говорливые и довольно-таки глупые. Новую пассию Потемкина он видел только один раз, на домашнем вечере у Михаила Леонтьевича Фалеева, и она была совсем не похожа на прежних любовниц князя. На этом вечере Потемкин станцевал с ней всего три танца, и вот она уже в его постели…
Но не этому удивлялся коллежский советник. Это было как раз в порядке вещей у Потемкина. Он удивлялся безмерной наивности женщин, легко соглашавшихся на роль фаворитки при таком непостоянном и переменчивом человеке, каким являлся Светлейший. Только они входили во вкус, начинали всем распоряжаться, требовать к себе особого внимания, прибирать к рукам кухню, казну, канцелярию, как Потемкин безжалостно изгонял их. Делал он это подчас грубо и демонстративно. Но донос в Санкт-Петербург императрице, насколько было известно Турчанинову, написала лишь одна из них, да и то — по стервозности своего нрава.
Другие смирялись. Ведь, удаляя от себя, князь награждал их по-царски: деньги, драгоценности, разные привилегии. Так, муж последней его любовницы вне очереди был произведен в чин полковника и назначен на должность командира пехотного полка. Родители красавицы из Полтавской губернии получили в аренду на десять лет казенные лесные угодья. Не совсем обычную просьбу выставил вахмистр Изюмского гусарского полка, служивший в нем всего-то три с половиной года, но уже набравшийся нахальства, старший брат юной Катеньки Куриловой. Они с сестрой по происхождению принадлежали к обер-офицерским детям, но желали получить грамоту о потомственном дворянстве и, конечно, получили ее.
Госпоже Аржановой тоже что-то было нужно от князя, в этом Турчанинов не сомневался. Но он не увидел ее на следующий день в кабинете Светлейшего, а вечером — в большой гостиной его дворца-новостройки. Ее прислуга не стала шастать по коридорам княжеского жилища, как у себя дома. Ее родня не заявилась к Турчанинову с кипой разнообразных прошений, из которых он мог бы узнать всю подноготную этих людей.