Сказал что-то милое и приятное его сиятельству, что и впрямь обласкало ухо графа, будто вскользь бросил, как непременно он, воротясь в Петербург, в самом лучшем виде представит государю рвение и тяжкие труды по службе милейшего Петра Александровича. Посол аж растерялся — насколько же уважителен и сердечен сей молодой человек и как же он, старый генерал, не разглядел всех этих качеств в гвардейском офицере?
Однако пора и нашему герою, а вместе с ним и нам с вами, читатель, в дальнюю дорогу. На юг прекрасной Франции, к городу Байонна, что расположился вблизи от испанской границы.
Прошлый свой вояж штабс-ротмистр Чернышев начал из Петербурга, когда там мели злые февральские метели, а в Париже в ту пору о зиме мало что напоминало. Нынче провожала его на родине ранняя и робкая весна, на юге же Франции апрель встречал почти летней теплынью. И совсем уже дохнуло чуть ли не зноем, когда показалась Байонна.
Впрочем, когда проехал город, по-южному пестрый и шумный, с толкотнею горластого, крикливого базара, невесть откуда дохнуло прохладой. И, выглянув из возка, был чуть ли не ослеплен изумрудной голубизною. То сверкала широкая гладь Бискайского залива, на фоне которого величественно рисовался Мараке — древний, должно быть, еще рыцарских времен замок.
Экипаж подкатил к решетчатым железным воротам, которые охранялись двумя гвардейцами в голубых мундирах и высоких медвежьих шапках. Тотчас появился офицер. Узнав, кто приезжий, сел с путешественником рядом и приказал трогать вперед, по дороге, поднимавшейся вверх по откосу холма.
Замок, построенный в староиспанском стиле, вблизи оказался не особенно большим, но все же довольно внушительным. У двухстворчатых дверей сопровождающий соскочил с подножки и, велев подождать, скрылся за дверьми. Но не прошло и каких-нибудь двух минут, как появилась знакомая рослая фигура красавца генерала, в котором Чернышев сразу узнал самого Савари.
И Рене Савари, который еще мгновение назад не сразу схватил трудную русскую фамилию, о которой сообщил ему дежурный, увидев стоявшего возле экипажа приезжего, приветливо распростер объятия:
— Кажется, так у вас, русских, говорится: гора с горою не сходится, а человек с человеком — всегда сойдется? — Генерал обнял Чернышева. — Рад быть вам полезным на нашей французской земле. Помню, Александр, ваше дружеское внимание ко мне в Петербурге. Рассказывайте, как проделали нелегкое путешествие, как нашли Париж? Ах, вы прямо не останавливаясь и не отдыхая? Я сразу же доложу о вас императору.
Не успел Савари скрыться за дверью императорского кабинета, как она вновь распахнулась и появился Наполеон. Был он в егерском зеленом мундире, белых панталонах и коротких мягких сапогах.
— Вот что значит истинная дружба между великими людьми — между мною и императором Александром. — прямо с порога произнес Наполеон. — Я просил моего брата, русского царя, как о самом, казалось, незначительном одолжении: если он намерится снова посылать ко мне курьера, пусть, по возможности, воспользуется услугами господина Чернышева. И вот вы — снова мой гость.
Наполеон протянул руку и, вскинув голову, обвел гордым взглядом Савари и стоящих за ним еще нескольких офицеров свиты.
— Ну что вы мне на сей раз привезли? — принял он пакет. — Устраивайтесь. Герцог Ровиго, с которым вы уже коротко знакомы, поместит вас в моем замке, где вы, надеюсь, найдете все необходимые удобства. Приглашаю вас к обеду, после которого мы с вами обсудим все, о чем, полагаю, сообщает мне император Александр в доставленном вами послании.
В этот момент с лестницы, ведущей со второго этажа, спустилась небольшого роста, по первому взгляду очень привлекательная, не совсем молодая, а скорее моложавая, дама. Черты ее лица были не очень правильны. Но лицо это, обрамленное каштановыми волосами, было тем не менее весьма очаровательное, если не сказать восхитительное.
По тому почтению, с которым встретили ее герцог Ровиго, он же генерал Савари, и другие генералы и офицеры свиты, по тому несказанно преобразившемуся, исполненному любви взгляду Наполеона Чернышев понял: императрица.
Императрица Жозефина слегка кивнула свите, а когда император представил ей гостя, протянула ему изящную маленькую руку для поцелуя.