— Но подобного случая не будет, я удивляюсь, как вы можете предполагать подобную несбыточность. Я вам сказал, что мои годы…
— Вы правы.., это несбыточное дело.., по крайней мере, надо надеяться. Но, если припомните, вы также сказали мне в первый раз, как я имел удовольствие вас видеть, что ваш батюшка, узнав об этом союзе, не пожалеет никаких средств, чтобы воспрепятствовать тому. Узнав об этом, мой любезный сэр, хоть я и питаю полное доверие к вашей чести, к вашей твердой решимости исполнить данное слово, однако я не могу так легко поверить, чтобы вы заранее были готовы воспрепятствовать всем усилиям и гонениям, которые ваш батюшка применит против вас в случае открытия тайны, потому что вы не знаете, да и один Господь только может знать, какие средства употребит ваш батюшка и к влиянию какой силы прибегнет он против вас. Вы скажете, может быть, что невероятно, чтобы отец ваш прибегнул к какому-нибудь злому умыслу… Но если подобные козни могут существовать и если есть год впереди, то, ей-Богу, очень естественно, что я хочу оградить себя от случайностей, ради интересов моей дочери это необходимо, по совести.
— Ради Бога, растолкуйте мне скорее все эти преграды невозможностей, которые вы предвидите. С нетерпением хочу я знать, чего наконец вы желаете от меня.
— Потише, любезный сэр, потише, потише, потише! Вот мои первоначальные предложения: вы женитесь на моей дочери тайно, только между нами, сроком через неделю, потом.., сделайте одолжение, воздержитесь!..
Я смотрел на него, онемев от удивления и восторга.
— Не оскорбляйтесь, не приходите в негодование! Соглашаясь на брак, я ставлю только одно условие. Я требую у вас честного слова, что вы расстанетесь с ней у порога церкви с тем, что можете видеться с ней в течение года, но не иначе как в присутствии постороннего лица. По истечении этого времени я обещаю вам вручить ее как вашу жену и по имени, и на деле. Вот что! Ну что вы на это скажете?
Я был так ошеломлен, словно поражен громом, что ничего не нашелся ответить в эту минуту.
Мистер Шервин продолжал:
— Как видите, этим планом все уладится, таким образом, мы все устроим. Если случится какое-нибудь несчастье, если мы будем открыты, ну что ж такого? Ваш батюшка ничего уже не сможет сделать, чтобы воспрепятствовать браку, который уже заключен, а между тем я выиграю еще год для усовершенствования образования, данного ей мною, и для ее физического формирования, не говоря уж об остальном. С одной стороны, она не будет женой преждевременно, с другой же стороны, она тотчас выйдет замуж. Притом обдумайте, как тогда легко вам будет ловить случай и мало-помалу открываться вашему батюшке, не страшась уже последствий в случае его неумолимости. Клянусь честью, любезный сэр, этот план вполне заслуживает вашего одобрения, он удобно прилаживается ко всему и, само собою разумеется, удовлетворяет желаниям всех партий. Едва ли нужно повторять, что вы будете иметь все удобства видеться с Маргретой, под условием, вы знаете, под условием… Люди всегда мешаются в чужие дела и станут сплетничать насчет ваших посещений, но, имея брачное свидетельство в руках и принимая должные меры предосторожности, я не стану тем тревожиться. Нет, нет! Мы станем сохранять нашу тайну, а они пускай себе болтают. Придет день ровно через год, когда они сильно озадачатся, бьюсь об заклад! Ну, что же вы на это скажете? Подумайте о том, если хотите, помните только, что я вполне доверяю вашей чести и действую так по долгу отца, который обязан ограждать интересы милой дочери.
Он остановился, задыхаясь от необыкновенной скороговорки своей длинной речи.
Люди, не столь ослепленные любовью, как я, увидели бы на моем месте в этом предложении требование, достойное порицания, и некоторое оскорбление себе, другие поняли бы эгоистические побуждения, владевшие им, открыли бы в нем низкую недоверчивость к моей чести, справедливости и твердости моих намерений, поняли бы, наконец, беспокойную и низкую поспешность Шервина заключить выгодный для него торг из страха, чтобы его покупатель не успел одуматься, — все это непременно поразило бы всякого другого на моем месте. Но не так было со мной: придя в себя от невольного удивления, я видел в этом странном плане только гарантию, обеспечивавшую мне обладание Маргретою, и уверенность, что моя любовь восторжествует во что бы то ни стало, какие ни потребовались бы жертвы, неудачи или отсрочки.
Когда Шервин кончил, я мог произнести только следующие слова:
— Я принимаю ваши условия и соглашаюсь на них от всего сердца.
По-видимому, он никак не ожидал, что я так скоро и беспрекословно соглашусь на его условия, потому что чрезвычайное изумление ярко выразилось на его лице. Однако он тотчас опомнился и с иезуитским присутствием духа, свойственным, видимо, ему во всех делах, вскочил и дружески пожал мне руку.
— Я в восторге, мой любезный сэр, в восторге, что вы так скоро согласились и что наши мнения так хорошо сходятся! Выпьемте-ка еще по рюмочке. Черт возьми! Да ведь теперь именно время чокнуться.., знаете, выпьем за предлагаемый мной тост, от которого вам никак нельзя отказаться: за здоровье вашей жены!.. Ха-ха-ха! Я очень хорошо знал, что доведу-таки вас до этого!.. Милая Маргрета! Милое дитя! Да благословит ее Господь!
— Стало быть, теперь можно считать, что все затруднения устранены, — сказал я, сильно желая скорее положить конец свиданию с мистером Шервином.
— Точно так, решительно устранены. Это факт, двоякий факт, можно сказать. Я еще обращаюсь к вам с маленькой просьбой: застрахуйте вашу жизнь, хоть на небольшую сумму, в пользу моей дочери и, может быть.., просто только для памяти расписочку, подписанную вами, в которой вы передадите часть имения, впоследствии вами наследуемого, на имя дочери моей и будущих ее детей. Видите ли, я заранее уже думаю о том времени, когда буду дедушкой. Вот как я буду дедушкой.., но мы отложим все это до будущего раза, дня через два…
— Надеюсь, что теперь нет препятствий моему свиданию с мисс Шервин?
— Никаких, совершенно никаких! Вот сюда, пожалуйте сюда!